Понятие демографических проблем в России

1.1.     Понятие демографических проблем в России

 

Демографическая проблема – глобальная проблема человечества, связанная с продолжающимся значительным приростом населения Земли, опережающим рост экономического благосостояния, в результате чего обостряются продовольственная и другие проблемы, угрожающие жизни населения в этих странах. Под демографической проблемой может пониматься как убыль населения, так и перенаселение.

В первом случае это ситуация, которая складывается в стране или регионе, когда рождаемость падает ниже уровня простого воспроизводства населения, а также ниже уровня смертности. Такая ситуация в данный момент складывается в России.

В случае перенаселения, под демографическим кризисом понимают несоответствие численности населения территории её способности обеспечить жителей жизненно необходимыми ресурсами[1].

Для того чтобы глубже проникнуть в суть  понятия демографической проблемы, следует подробно остановиться на описании составляющих её компонентов.

Депопуляция – систематическое уменьшение абсолютной численности населения какой-либо страны или региона (вырождение населения) как следствие суженного воспроизводства населения, когда последующие поколения численно меньше предыдущих. Под депопуляцией иногда понимают одну из форм демографического кризиса.  Устойчивое превышение числа смертей над рождениями как проявление депопуляции может быть следствием снижения интенсивности рождаемости и роста смертности, диспропорций возрастной структуры, влияния миграции, войн и других кризисных явлений.

Депопуляция характеризуется системой показателей воспроизводства населения, в том числе нетто-коэффициентом воспроизводства населения (его величина менее единицы в течение длительного времени). Обобщая все вышесказанное, можно утверждать, что депопуляция - это убыль населения за счет превышения числа смертей над числом рождений. Или: «депопуляция – систематическое уменьшение абсолютной численности населения страны, которое происходит вследствие суженного его воспроизводства, когда последующее поколение меньше предыдущего». В целом. депопуляция – явление глобальное, оно характерно не только для России. «Можно со всей определенностью сказать, что призрак депопуляции бродит не только по Европе – это планетарный, глобальный феномен»[2].

Депопуляция – явление долгосрочное, и расчеты на быстрый выход из нее по мере устранения действия конъюнктурных социально-экономических, политических и демографических факторов необоснованны.

В настоящее время мировая демографическая ситуация имеет свои особенности.

Демографический кризис в ряде развитых стран уже привёл к нарушению воспроизводства населения, его старению и сокращению его численности.

В странах третьего мира живёт в 3 раза больше людей, чем в развитых.

Сохраняются неблагоприятные социально-экономические условия.

Увеличиваются экологические проблемы (превышены предельно допустимые нагрузки на экосистему, загрязнение окружающей среды, опустынивание и обезлесивание).

Экономически развитые страны мира давно миновали вторую фазу демографического перехода и вступили в его третью фазу, для которой характерно понижение показателей естественного прироста населения. До недавнего времени каких-либо очень существенных различий в этом отношении между ними почти не наблюдалось. Однако в последнее время в этой группе стран также стала происходить довольно сильная дифференциация, и ныне эту группу тоже можно подразделить на три подгруппы[3].

В первую подгруппу входят страны, где еще сохраняется довольно благоприятная демографическая обстановка, для которой характерны, по крайней мере, средние показатели рождаемости и естественного прироста, обеспечивающие расширенное воспроизводство населения. Примером страны такого рода могут служить США, где формула воспроизводства (рождаемость – смертность = естественный прирост) в конце 90-х годов сохранялась на уровне 15‰ – 9‰ = 6‰. Соответственно среднегодовой прирост населения составлял 0,6%. К этой же подгруппе можно отнести Канаду, Францию, Нидерланды, Норвегию, Ирландию, Швейцарию, где среднегодовой прирост населения находился на уровне хотя бы 0,3—0,5%. При таком темпе прироста удвоения населения в этих странах можно ожидать через 100—200 лет, а то и более (в Швейцарии — через 250 лет).

Ко второй подгруппе нужно отнести страны, в которых фактически уже не обеспечивается расширенное воспроизводство населения. К ним относятся в основном страны Европы, где суммарный коэффициент рождаемости еще в середине 90-х годов снизился до показателя 1,5. Некоторые из этих стран (например, Польша) еще имеют минимальное превышение рождаемости над смертностью. Другие же, которых гораздо больше, стали странами с нулевым приростом населения. Это Австрия, Бельгия, Испания, Португалия, Дания, Хорватия, Ирландия.

Наконец, третья подгруппа объединяет страны с отрицательным естественным приростом населения, или, проще говоря, с его естественной убылью (депопуляция). Суммарный коэффициент рождаемости в этой группе стран также предельно низкий. Число таких стран с «минусовым» приростом населения только в 1990—2000 гг. выросло с 3 до 15. Все они находятся в Европе.

Не будет ошибкой утверждать, что страны третьей (а фактически и второй) подгруппы уже вступили в полосу демографического кризиса, который был вызван к жизни комплексом взаимосвязанных причин. В первую очередь к ним относится быстрое, а иногда прямо-таки обвальное снижение показателя рождаемости, что ведет к уменьшению в населении доли лиц молодого возраста. Это явление демографы называют старением снизу. Далее, увеличение средней продолжительности жизни людей в условиях повышающегося уровня материального благополучия также привело к более быстрому, чем предполагалось, увеличению в населении доли лиц старшего («невоспроизводящего») возраста, то есть, как говорят, к старению сверху[4].

Однако пытаться объяснить наступивший кризис только демографическими причинами было бы неправильно. На его возникновение повлияли также многие социально-экономические, психологические, медико-социальные, нравственные факторы, которые вызвали, в частности, такое явление, как кризис семьи. Средний размер семьи в странах второй и третьей подгрупп в последнее время уменьшился до 2,2—3 человек. Да и стала она гораздо менее прочной — с увеличением числа разводов, широкой практикой сожительства без оформления брака, резким ростом числа внебрачных детей.

Если в начале 60-х годов число разводов на 1000 браков в странах зарубежной Европы колебалось в пределах от 100 до 200, то в конце 90-х годов оно возросло до 200—300. Еще более вопиющие данные о внебрачных детях, доля которых за это же время увеличилась в 5—10 раз. В Великобритании и Франции, например, доля внебрачных детей превышает 30%. Еще выше она в Дании — 40%. Но «абсолютными чемпионами» в этом отношении были и остаются Швеция, Норвегия и Исландия с показателем свыше 50%.

Все эти причины и факторы в странах сочетаются по-разному. Так, в Германии и Италии, по-видимому, действительно преобладает влияние демографических факторов. В постсоциалистических странах Центрально-Восточной Европы (Чехия, Венгрия, Румыния, Болгария и др.) сказалось то, что в 90-х годах им пришлось пройти через довольно мучительный этап реформирования политического строя и перехода от командно-плановой к рыночной экономике. То же относится к Литве, Латвии и Эстонии. А в странах — членах СНГ (Россия, Украина, Белоруссия) естественное ухудшение демографической обстановки совпало с глубоким политическим и социально-экономическим кризисом 90-х годов.

Что же касается России, то в 20 в. с демографической обстановкой ей, можно сказать, не повезло. Первая фаза демографического перехода завершилась в ней к началу 20 в., но настоящего демографического взрыва за этим так и не последовало. Более того, на протяжении полувека Россия испытала три демографических кризиса: во время Первой мировой и Гражданской войн, в годы коллективизации деревни и жестокого голода и, наконец, в период Великой Отечественной войны. В 60—80-е годы демографическая обстановка в стране в целом стабилизировалась. Однако в 90-х годах разразился новый, причем особенно сильный, демографический кризис.

По данным ООН, при удовлетворении запросов, соответствующих современному западному обществу, сырья и энергии хватит только на 1 млрд. человек, как раз на население США, Западной Европы и Японии. Поэтому эти страны стали называть «золотым миллиардом». Все вместе они потребляют более половины энергии, 70% металлов, создают ѕ общей массы отходов, из них: США потребляют около 40% мировых природных ресурсов, выделяя свыше 60% всех загрязнений. Значительная доля отходов остаётся в странах, добывающих сырьё для «золотого миллиарда».

На постоянном уровне остаётся сверхсмерт­ность: в России умирает 2,3 млн. человек в год — в пересчёте на 100 тыс. чел. населения в 2 раза больше, чем в Европе и США. В 3 раза у нас больше, чем в сре­днем по миру, самоубийц (40 на 100 тыс. чел. насе­ления), и по этому показателю мы занимаем первое место в мире. Продолжительность жизни мужчины в России составляет неполные 59 лет — ниже, чем в Египте (Африка) и Боливии (Латинская Америка). В то же время этот показатель составляет в Японии — 77 лет и 4 месяца, Швеции — 77, Великобритании — 75, Франции — 74,5, Германии — 74,4, США — 74. При этом следует иметь в виду, что в конце 1960–х гг. в Совет­ском Союзе благодаря развитию советской медицины продолжительность жизни стала соизмерима с веду­щими западными странами.

В итоге, по словам одного из ведущих демогра­фов страны Л.Л. Рыбаковского, «сложившийся режим воспроизводства населения» … сочетает в себе «евро­пейскую рождаемость и африканскую смертность»[5].

Россия занимает 6–е место в мире по темпам сокращения численности населения среди 39 стран, где число жителей составляет 140 тыс. чело век и более — после Эстонии, Болгарии, Украины, Грузии и Гайаны.

Но по масштабам потерь Россия занимает первое место. Согласно прогнозам ООН, к середине настоящего столетия численность населения России может оказаться меньше 100 миллионов человек.

На 1 января 2002 года в России проживало 143 млн. 954 тыс. человек, что на 3 млн. человек меньше, чем по итогам предыдущей переписи. Однако реальная численность населения России за последние 10 лет уменьшилась почти на 10 млн. человек.

В итоге Российская Федерация по числен­ности населения стоит сегодня на 7–м месте в мире (после Китая, Индии, США, Индонезии, Бразилии, Пакистана), располагая при этом самой большой территорией. В условиях бескомпромиссной борь­бы за природные ресурсы (до 42% всех мировых запасов сосредоточено в Российской Федерации), долговременное самостоятельное существо­вание гигантской территории с быстро уменьшающимся населением невозможно.

Особенно ненормальным, с точки зрения современных условий и геостратегической ситуации, является положение в азиатской части России, где расположена большая часть территории страны, и проживает лишь пятая часть населения. Чрезвычайно слабо заселены районы Крайнего Севера и приравнен­ные к ним по климатическим условиям территории, на которые приходится до 70 процентов всего простран­ства России и на которых проживают всего 11,5 мил­лионов человек: 1 человек на 1 квадратный километр. Но даже эта крайне незначительная численность населения в азиатской и северной частях Российской Фе­дерации с 1992 года неуклонно уменьшается в абсолютном и относительном выражении.

Демографическая катастрофа означает, что в Рос­сии произошёл слом естественного воспроизводства и началась почти уже необратимая депопуляция страны.

Дальнейшее бездействие населения и руковод­ства Российской Федерации означает признание демографической катастрофы как нормы и прак­тическое утверждение курса на вымирание и гибель России.

Преодолеть демографическую катастрофу не­возможно обычными мерами, опирающимися на стереотипные представления о причинах небывалого снижения рождаемости и повышения смертности.

Прежде всего, следует принять, что количест­во детей в семье не определяется низким материа­льным обеспечением (доходы, размеры жилья и др.). При всех экономических трудностях и неравно­мерности распределения доходов в Российской Фе­дерации, уровень дохода на­прямую не влияет на решение семьи о том, чтобы «заводить» новых детей.

Более того, количество детей в семьях, как правило, уменьшается с ростом благосостояния и уровня потребления. Из данного положения, разуме­ется, вовсе не следует пренебрежение к мерам по ма­териальному стимулированию рождаемости и общей поддержке семей. При решении демографической проблемы материальные меры являются необхо­димыми, но абсолютно недостаточными.

Преувеличенными являются и указания на решающий вклад в депопуляцию алкоголизации и наркотизации населения. Здесь также не существу­ет прямой связи. При этом необходимо принимать все необходимые меры по снижению потребления алкоголя и табака, ослаблению последствий пьян­ства, алкоголизма и курения (целесообразно при этом сочетание мер фискальной политики, админи­стративных ограничений и информационного воздействия, включая контроль качества алко­гольной продукции, а также изменение правил про­дажи алкогольных напитков и действенный кон­троль за их рекламированием).

Редко раскрывают реальные причины сверхсмертности и привычные объяснения — например, ссылки на статистику числа смертей от сердечно–сосудистых заболеваний, которые носят интегральный характер и, как правило, мало что говорят о действительных причинах, вызвавших дан­ный спектр болезней.

Ложным ориентиром также являются и утвержде­ния, что общемировым и непререкаемым законом является обязательный переход в России от многодет­ности к малодетности — так называемый демогра­фический переход[6].

Внешне это так, поскольку суммарные коэф­фициенты рождаемости ныне составляют 1,2–1,4, т.е. поколения родителей едва ли наполовину замещаются поколениями детей, тогда как ещё совсем недавно в стране господствовала многодетность: в 1958–1959 гг. суммарный коэффициент рождаемости составлял в целом по России 2,6, а в сельской местности — даже 3,4.

Однако интерпретация указанных фактов исключительно в плане их подведения под теорию демографического перехода является грубой методологической ошибкой. Совпадения российских и евро­пейских тенденций за последние 40 лет безоснова­тельно принимаются в качестве исторического закона, т.е. некорректно распространяются на сроки более 40 лет и при этом не учитывают цивилизационных различий России и Европы^.

Низкий уровень философско–методологической культуры ряда наиболее популярных демо­графов и их неумение работать в междисциплинарном подходе и являются причиной того, что в последние годы в общественном сознании активно формируется представление о безысходности ситу­ации и невозможности перехода страны к демографическому развитию.

Из данного утверждения, далее, делают вывод о том, что нужно, с одной стороны, безвольно принимать факт демографической деградации как неизбежное и неизменное и, с другой стороны, делать ставку не на рост и разви­тие внутренних демографических ресурсов, а исключительно на иммиграцию.

Указанные ложные ориентиры должны быть подвергнуты беспощадной междисциплинарной крити­ке со стороны научной и политической обществен­ности и ни в коем случае не должны рассматриваться руководством страны в качестве безусловных и досто­верных оснований для принятия государственных решений.

Россияне не склонны излишне драматизировать демографическую ситуацию в стране. Так, лишь 15% опрошенных готовы согласиться с термином "демографическая катастрофа". С другой стороны, ещё меньше тех, кто признаёт положение в этой сфере нормальным (7%). Основная часть опрошенных характеризует ситуацию более сдержанно - как тревожную (42%) или кризисную (34%). Оценки положения в стране, как правило, несколько критичнее, чем ситуации в собственном населённом пункте респондента.

Среди демографических проблем россиян более всего тревожат высокая смертность, низкая продолжительность жизни (57%), низкая рождаемость (55%), разрушение деревни, запустение сельской местности (38%), рост численности мигрантов из стран Кавказа, Средней и Юго-Восточной Азии (27%), распад традиционной семьи, рост числа разводов и внебрачных связей (27%). Несколько меньше беспокойства вызывают такие процессы, как отток на Запад высококвалифицированных граждан России, "утечка мозгов" (14%), скученность населения в крупнейших городах (8%), незаселенность огромных просторов в Сибири и на Дальнем Востоке (3%).

Низкая рождаемость и высокая смертность волнует все группы и слои российского общества. В отношении других проблем оценки заметно дифференцируются. Жителей Москвы и Санкт-Петербурга чаще, чем респондентов из других типов поселений, заботят проблемы "утечки мозгов" (26%), скученности населения в мегаполисах. В сёлах высок уровень обеспокоенности разрушением деревни (51%). Рост численности мигрантов из стран Кавказа, Средней и Юго-Восточной Азии особенно остро воспринимается в Уральском и Сибирском федеральных округах (41 и 36%). Распад традиционной семьи, рост числа разводов и неполных семей у женщин вызывает тревогу чаще, чем у мужчин (31% и 21%).