Монгольские завоевания и Волжская Булгария

2. Монгольские завоевания и Волжская Булгария

 

От монголов, говорит Френ, которые в Дешт-Кипчаке основали так называемую Золотую Орду, должно было бы ожидать, что они, как это было у современной, родственной династии в Иране, напишут свои собственные летописи, которые могли бы говорить о Булгаре и в прежней его истрии.

Между позднейшими татарскими источниками первое место принадлежит «Изложение булгарских поветствований» сочинения Шереф-Эддип-бен – Хесам-Эддин Булгари, написанному в 958 г. гиджиры (1551 г.) в окрестности города Булгара, в деревне Таш-Буляки.

Шереф Эддин рассказывает, что в 9 год гиджиры, когда в Булгаре был Айдар-хан, пророк отправил трех своих сподвижников в Булгар, для проповеди ислама. Сподвижники пророка чудесным образом исцелили больную дочь хана, это побудило Булгар сделаться мусульманами. Рассказ этот напоминает подобное известие Андалуси Х11 столетия, может быть, последнее было источником первому. Три сподвижника оставались в городе Булгар 3 года, научая вере и закону, строили мечети, учили народ алкурапу. По прошествии трех лет, два сподвижника возвратились в Медину, а Зубейр Бен Джа'дэ остался в Булгаре, женился на исцеленной им дочери хана Туй-Бике и умер в этом городе.

Когда пришли в Булгар сподвижники Мухаммеда, Волга протекала у Булгара, говорит булгарский историк, во время Барадж-Хана Волга, ушла оттуда, потекла с западной стороны, что случилось в 396 (1005, 1006) г.; в то время в Булгаре считалось 520 домов.

Рассказ о взятии Булгара Тимуром начинается следующими словами: «И наши Булгары славились своим развратом. Ученые законными уловками разрешили брать проценты, а ровно много было грехов пролюбодеяния и смертоубийства, по причине же пьянства оставили «джуму», оставили обряды, употребляемые после пятикратных молитв; считали позволенным пить бузу и пиво; говоря, что нет у нас «мисра», оставили соборные моления; порицали имама Шафи, говоря, что его слова – пустословие; также оставили «аид»: стали весьма грешны против Всевышнего Бога. И поэтому то Всевышний Бог предал их господину Аксак-Тимуру». В то время у Булгар ханом был Бикчура, к нему Тимур отправил послов спросить: почему вы не отправляете «джуму» и «аид»? Бикчура поручил своим ученым послать Тимуру ответ, на этот ответ последовало возражение со стороны Тимура, а на последнее Булгарские ученые обвинили Тимура в расколе. Тогда Аксак Тимур велел стрелять в «тараны» и пушки. В три дня город Булгар был обращен в ничто, каменные укрепления разбивали тараном и бросали их на дно Волги. У Бикчуры и 12 его визирей отрубили головы, девицы и женщины были розданы военоначальникам, 36 ученых были повешены, весь народ был разогнан в разные стороны, с запрещением обитать здесь.

Болгарский историк указывает на другие сочинения, бывшие ему источником: «На обоих Черемшанах, говорил он, много последователей, но мы не видели в книгах их имен…». «О наших юртах и климатах есть одно сочинение, в котором говорится о шейхах в деревнях и городах…».

Лепехин говорит, что татарской истории приписывают падение Булгар Тимуру. Георги сообщает письменное татарское известие, преданное г. Барданесом, о построении города Казани после разрушения Тимуром города Бряхимова. Георги не называет этой рукописи по имени. Рукопись Георги сообщает, что Тимур прошел по Булгарскому царству от Яика до Волги; после 7 летней осады завоевал Булгарскую столицу Бряхимов, где взял в плен хана Абдуллаха и убил его; но два сына его были скрыты приближенными. После удаления Тимура, когда стало безопасно, сыновья убитого хана опять явились, но так как Бряхимов был слишком велик и великолепен, то старший князь Алтын Бек не отважился на восстановление его, но построил в Иске-Казани маленькое место на реке Казанке.

Какой город назывался Бряхимовым неизвестно. О городе Бряхимов мусульманские источники не говорят; он упоминается один раз в русских летописях, но местоположение его здесь точно не определено, только в некоторых летописях сказано, что он был на реке Каме. О местоположении этого города было высказано несколько предположений, некоторые его считают за одно с городом Булгаром, последнее предположение подтверждается рукописью Георги, в которой к г. Бряхимову относится то, что в других источниках говорится о Булгар. Бряхимов представляется названием города Булгара по имени владельца его Ибрагима.

О взятии Тимуром Булгара упоминается и в отрывках Казанского царства неизвестного татарского автора. Здесь встречаем следующее место о взятии Тимуром Булгара: «в 800 г. гиджры (1397–1398 гг.), по достоверным сказаниям, Аксак Тимур отнял у хана Абдулахха г. Болгар. Два сына хана Алтын Бек и Алим Бек, по разрушении Булгар, построили на реке Казанки крепость, основали город».

Это место обращает на себя внимание только новым обозначенным годом взятии Тимуром Булгара – 800 год, но так обозначено в переводах г. Пашина, а у Фукса стоит здесь 700, как и вышеуказанных рукописях Яковкина и того же Фукса.

Френ и другие указывают на исчисление в татарских рукописях Булгарских ханов. Кеппен говорит, что Френ, будучи в Казани, имел случай видеть татарскую рукопись, в коей о владельцах Болгарии изложены были следующие известия: «первым из ханов Булгарии был Туки или Туфи, умерший в 9 г. гиджры. За ним следовал сын его Айдар, при котором, как говорят, Булгары приняли ислам, он владел 50 лет. После него был Мухаммед-Амин, или, как другие утверждают, сын первого Сеид, а потом Сеидов сын Ир, из коих каждый владел по полвека. После сего принял власть Султан Мурат, а за ним Селим, владевший, как говорят, 40 лет. При наследнике Селима, Илгам, Монголы попали на Булгарскую землю: Илгам покорился им, и царство его сделалось областью Чингиз-Хана».

Фукс представляет из другой татарской рукописи, не называя по имени, исчисление Булгарских ханов. Рукопись Фукса представляет важные варианты, сравнительно с рукописью Френа. По Фуксу, Айдару наследовал зять его Хандцаль, один из трех проповедников Мухаммедовых; затем следовали: сын Хандцаля Махмед-Амин, Бурадж, Сеид и Эмир Хан (по Френу Ир Хан). Далее показаны до Ильгама те же что у Френа; а после Ильгама упоминается его сын Абдулл, который царствовал 50 лет, и при котором Аксак Тимур разрушил город Булгар. Относительно последнего хана Фукс замечает, что, судя по этому исчислению, Адбулл царствовал вскоре после вторжения Монголов; но Аксак-Тимур в таком случае является уже спустя сто лет – слишком большой скачок в татарском хронологии.

Список царствовавших в Булгарах приводит и татарский мулла Шихабэддин Марджани в написанной им на татарском языке «Истории Казанских Татар». Здесь сказано: «Из этого дома Джафарова и потомства Алмасова, из царствовавших в Булгаре до нас дошли: Джафар б. Сильки Хан; – сын его, Ахмед; – сын Ахмеда, Талиб; – брат Талиба, Мумин; – эмир Шимун; – эмир Хейдер; – сын Хейдера, Мохаммед; – брат Мохаммеда, Саид; – эмир Барадж; – эмир Ибраим; – эмир Селим; – сын Селима, Ильгам; – эмир Пулад Темир; – эмир Абдуллах; – эмир Хусейн; – брат Хусейна, Махмуд; – эмир Абдулла».

Список Шихабэддина представляет значительную разницу, сравнительно с двумя предыдущими, он составлен, очевидно, по другим источникам.

Обращаясь к преданиям именно о столице древнего Булгарского царства мы встречаемся, во-первых, с указаниями, сделанными Рычковым, которые передает слышанное им от татар, живших около старой Казани: «Булгарский царь осажденный огромными войсками Тамерлана, просил о перемирии, надеясь купить у него союз сокровищами своего царства; но Тамерлан во время перемирия вторгнулся в город и все опустошил огнем и мечем». Рычков говорит, что он слышал 2 повести, между собою ни мало, ни согласны: одни говорят, что булгарский царь после перемирия пошел сам в неприятельский стан, где был убит самой рукой Тамерлана; другие говорят, что булгарский царь убит воинами среди своего дома, затем Рычков передает, что булгарские вельможи спасли в лесу двух молодых сыновей своего царя, которые впоследствии поселились в вершинах р. Казанки. «Но как все вышеписанные известия получил я от таких людей, которые утверждали по одним только преданиям народным; то не мог я узнать, как назывались те царевичи».

Таким образом, исторический материал представляет два крупных города Волжской Булгарии X в. – Болгар и Сувар, при том основное внимание уделяются Болгару, городом с главной мечетью, крупнейшим торговому пункту государства, городу, вблизи которого происходил прием предводителем болгар Алмушем посольства халифа и где был утвержден ислам как государственная религия. Все это, а также важнейшие факты, что тем же именем источники называют страну и ее население, дают полное право рассматривать Болгар как столицу государства. Кстати, в словаре Иакута, куда были включены записи Ибн Фадлана, сказано: «Болгар – главный город славян (болгар. – Р. Фахрутдинов)»

Город Болгар в течении с X столетия был местом чеканки монет, что подтверждает его статус как столицы. Небольшой, но широко распространенный (вплоть до Дании) нумизматический материал, исследованию которого посвятили свои труды известные нумизматы-востоковеды от Френа до Фасмера, дал возможность выделить два центра чеканки монет Волжской Болгарии в X в. – Болгар и Сувар. На основе этого материала раньше делали вывод о феодальной борьбе между двумя городами, которая привела к потере политической самостоятельности Сувара около 70-х годов X в. Новые нумизматические данные о Волжской Болгарии X в. позволили С.А. Яниной не согласиться с такой концепцией и придти к выводу о том, что центр государства находится в Болгаре, а Сувар является вассальным княжеством, пользовавшемся правом монетной чеканки. Янина отнесла чеканку собственно болгарских монет к значительно более раннему времени на основе находки монеты Джафара ибн Абдаллаха (Алмаса, или Алмуша, по Ибн Фадлану), правившего в 901 – 922 гг. Она датировала чеканку 901 – 907 гг. Правда, Янина считает, что в то время города Болгара еще не было и начало чеканки монет в Болгарии предшествовало возникновению города. Янина отмечает: «В настоящее время принято считать, что эти города возникли после 922 г., так как в показаниях Ибн Фадлана какие-либо упоминания о них отсутствуют». Трудно согласиться с таким выводом. Во-первых, монеты обычно чеканились в городах, а не в шатрах. Во-вторых, как мы выяснили, источники Болгар и Сувар еще до 922 г. Кроме того, монет того времени, чеканенных в другом городе, например Биляре, нет, что констатировал еще А.П. Смирнов.

Сведения о Болгаре XII в., по сравнению с XI в., богаче. Они составлены двумя путешественниками, побывавшими в Волжской Булгарии спустя 200 лет после Ибн Фадлана. Один из них – ал-Гарнати, араб из Андалузии, посвятивший путешествиям почти всю свою жизнь. Он провел 20 лет в Восточной Европе, главным образом в низовьях Волги, – в городе Саксине. За это время он несколько раз посещал Хорезм, Волжскую Булгарию и Русь. Свои путешествия он писал в 1162 г. в работе «Тухфат ал-албаб ва нухбат ал-а`джаб». Сведения о болгарах и городе Болгаре из этой книги были повторены в космографии Казвини (XIII в.) и в работе турецкого географа XVI в. Мухаммеда Ашика «Маназир ал-авалим». Свидетельства его о жизни булгар достоверны и разнообразны – ведь он прожил у них 20 лет. То, что считалось фантастичным в описаниях других авторов у ал-Гарнати находит реальное подтверждение. Он является единственным восточным автором того времени, сообщающим даже такие сведения, которые отсутствуют у многочисленных русских летописцев.

У булгар он видел бивни мамонтов, которые употребляются на оделки, пользуются большим спросом.

Купцы, встреченные ал-Гарнати в Булгаре, рассказывали о существовании китов – «рыб вроде огромной горы», на которых охотятся северные народы, да и самих представителей этих народов он встречал – они появлялись у булгар по зимам.

«…И в этой реке есть такие виды рыб, подобных которым я вообще не видел на свете, одну рыбу может снести только сильный верблюд. Но есть среди них также и маленькие. В такой рыбе нет мелких косточек, и нет костей в голове, и зубов у нее нет. Она вроде овечьего курдюка, нашпигованного куриным мясом, нет, даже приятнее мяса жирного барашка и вкуснее. Эту рыбу пекут и кладут в нее рис, и становится вкуснее жирной баранины и курятины. Покупают такую рыбину, в которой сто маннов[17], за полданика[18]. И извлекают из ее живота жир, которого хватает для светильника на месяц, а из желудка выходит полманна и больше рыбьего клея. И вялят ее ломтями, и становится она лучше всякого на свете вяленого мяса, цвета красного, просвечивающегося янтаря, ее едят с хлебом, как она есть, не нужно ни варить, ни жарить…»

Сравнение сочинений Ибн Фадлана (X в.) и ал-Гарнати говорит в пользу последнего – они более конкретны, детальны и реалистичны и, в силу этого, пользуются заслуженным вниманием специалистов-историков. В возрасте около 70 лет Абу Хамид Мухаммад ал-Гарнати умер в Сирии, успев завершить свой труд.

«…А Булгар тоже огромный город, весь построенный из сосны. А городская стена – из дуба. А вокруг него без конца всяких народов, они уже за пределами семи климатов[19]. Когда день длинный, то длина его двадцать часов, а ночь – четыре часа. А когда наступает зима, длится ночь двадцать часов, а день – четыре часа.

А летом в полдень жара у них сильная, сильнее, чем во всем свете, а вечером и ночью воздух холодает, так что нужно много одежд. […] А холода зимой бывают очень сильные, настолько, что раскалывается дерево от жесткости мороза. А царь в это время сильных морозов выходит в походы против неверных и уводит в плен жен их, их сыновей и дочерей и лошадей. А жители Булгара – выносливейшие из людей в отношении мороза, потому что пища их и питье по большей степени из меда, мед же у них дешевый.

И выше этой страны обитают народы, которым нет числа, они платят джизью[20]. […]

А ученый у них называется балар, поэтому назвали эту страну «Балар», смысл этого – «ученый человек», и арабизировали это, и стали говорить «Булгар». Это прочитал я в «Истоии Булгара», переписанной булгарским кадием, который был из учеников абу-л-Масали Джувейни, да помилует его Аллах.

А у него (Булгара) есть область, жители которой платят харадж[21], между нею и Булгаром месяц пути, называют ее Вису. И есть другая область, которую называют Ару. В ней охотятся на бобров, и горностаев, и превосходных белок. А день там летом двадцать два часа. И идут от них чрезвычайно хорошие шкурки бобров. […]

А за Вису на море Мраков есть область, известная под названием Йура. Летом день у них бывает очень длинным. Так что, как говорят купцы, солнце не заходит сорок дней, а зимой ночь бывает такой же длинной. […]

Жителям Вису и Йуру запрещено летом вступать в страну Булгар, потому что, когда в эти области вступает кто-нибудь из них, даже в самую сильную жару, то воздух и вода холодают, как зимой, и у людей гибнут посевы. Это у них проверено».

Сообщение ал-Гарнати о болгарской столице является чрезвычайно интересным. В последние годы данное сообщение стали связывать с Биляром. Поводом для этого послужил старый перевод работы Гарнати. В нем говорится, что некий ученый назывался «Балар (Бюлар) смысл этого – «ученый человек, а по его имени город назвали Бюларом». Отсюда был сделан вывод, что Гарнати писал не о Болгаре на Волге, а о Биляре, названном Болгаром, что повторяет якобы позднее Абу-л-Фида. Этот отрывок в новом издании выглядит так: «А ученый у них называется балар, поэтому назвали эту страну «Балар», смысл этого – «ученый человек», и арабизировали это, и стали говорить «Булгар»». Следовательно, налицо разночтение: не Бюлар, а балар, не город, а вообще страна. Однако дело не только в переводе. Против возможности такой арабизации, т.е. превращения «Бюлар» (Биляр) в «Булгар», категорически выступил в свое время Френ и Хвольсон; Френ считал, что Биляр был отдельным городом.

Что касается Абу-л-Фиды, который якобы подтверждает сообщение ал-Гарнати, необходимо отметить следующее. Этот выдающийся географ X1V в. в своем труде «Таквим ал-булдан», завершенном в 1321 г., приводил небольшие, но любопытные данные о болгарском городе, но не о Биляре XII в., а о Болгаре X1V в. Это хорошо видно по тому, что Абу-л-Фида помещает его на «северо-восточном континенте», там же, где Сарай, от которого он отстоит более чем на 20 дней пути. Известно, что города Сарая в XII в. еще не было. Определяя местонахождение золотоордынского города Укек, он пишет, что Укек «находится между сараем и Булгаром на половине дороги», или же: «От Булгара течет Итиль к городку, находящемуся на берегу его, по имени Укек, а от него к местечку, называемому Бельжемен, и все в направлении к югу». В другом месте Абу-л-Фида говорит о Волге, которая «проходит около Булгара, огибая его с севера и запада. Данное определение полностью соответствует топографии окрестностей Болгара».

Анализ сообщений путешественников Х11 в. о городе Болгаре показывает, что Болгар продолжали определять как город большого народа. Несмотря на то, что ал – Гарнати жил у болгар довольно значительное время, он не называет других знаменитых городов.

В русских летописях, отражающих события домонгольского времени, название города Болгара отсутствует (лишь в Х1Vв. упоминаются «Болгары Великие»), а термины «Болгары», «болгары» или «болгаре» применены для обозначения болгарской земли и ее населения. Однако принято отождествлять домонгольский Болгар с летописным Бряхимовым («Град их славный Бряхимов»), единственный раз упомянутым под 1164 г. в связи с походом Андрея Боголюбского на Волжскую Болгарию: «Иде князь Андрей на Болгары, с сыном своим Изяславом и с братом своим Ярославом и с Муромским князем Гюргем…, самих исекоша множество, а стягы их поимаша и едва в мале дружине утече князь болгарский до Великого города. Князь же Андрей воротится с победою, видев поганые болгары избиты и шедши взяша град их славный Бряхимов, а переди их пожгоша». В некоторых летописях указаны отдельные подробности. Так, Тверская летопись отмечает, что русские взяли 4 города (вместе с Великим городом), а потом «взяша град их славный Бряхимов на Каме». На Каме помещают Бряхимов также Никоновская летопись и Степенная книга. Упоминание Бряхимова на Каме послужило для некоторых историков прошлого столетия (например, для К.И. Невоструева) поводом для отождествления его с Чертовым городищем близ Елабуги, главным образом потому, что последнее также находится на Каме. Против такого неаргументированного мнения выступил Шпилевский, отметив, что Чертово городище слишком мало, чтобы на его территории мог размещаться большой город. Современный археологический материал подтверждает правоту Шпилевского. Очень слабый слой болгарского периода, незначительное количество находок на небольшой площади, топография размещения памятников свидетельствуют о нем лишь как о сторожевом пункте на крайних северо-восточных рубежах Волжской Болгарии.

Шпилевский подробно и весьма убедительно отвел и другие попытки поисков Бряхимова (на Суре – по В.Н. Татищеву, на месте Нижнего Новгорода – по Т.С. Мальгину, на верхней Волге – по К.Ф. Фуксу); вслед за И.И. Голиковым и Д.И. Языковым он подразумевал под летописным Бряхимовым город Болгар. Шпилевский привел один небольшой, но довольно веский аргумент: татарская рукопись, представленная И.Г. Георги в переводе Барданеса, относит Бряхимову то, что другие татарские источники говорят о Болгаре. Концепция Шпилевского позднее была поддержана В.Ф. Смолиным и подтверждена еще одним обстоятельством: определение «Истории о Казанском царстве» неизвестного сочинителя Х1Vв. (Казанский летописец): «И бысть Казань стольный град вместо Брягова (Бряхимова) града Болгарского» – говорит в пользу Болгара, ибо он был стольным городом края до Казани.

Выбор Болгара столицей в Х в., когда образовалось государство, вполне закономерен. Он занимал весьма удобные позиции при слиянии Волги и Камы. Сооружение столицы в этом важном районе сыграло важную роль в объединении болгарских земель в одно централизованное государство, в превращении Волжкой Болгарии и ее столицы в центр международного экономического и культурного обмена между Западом и Востоком. Во второй половине Х11 в. политический центр страны был перенесен в Биляр, в глубь страны, подальше от побережий больших рек, где стало тревожно.

Под 1184 г. мы снова встречаем его в сообщениях летописей, но уже с указанием места расположения города. В этом году великий князь владимирский Всеволод в союзе с другими князьями предпринял большой поход на Волжскую Болгарию: «Приде в землю болгарскую и высед на берег поиде к Великому городу и ста у Тухчин городка, и перестав ту два дни поиде на третий день к Великому городу… и перешед Черемисан, в два дни наряды полки». В походе, помимо основных сил из Владимира, участвовали войска из Киева, Чернигова, Переяславля, Смоленска.

После событий 1184 г. Великий город упоминается в летописях еще четыре раза: под 1120 г. – в связи с описанием похода Святослава на Ошель, к которому с опозданием пришла помощь из Великого и других болгарских городов; под 1129 г. – в рассказе об убиении болгарами некоего Авраамия в Великом городе, в ответ на что кто-то поджег город, и он горел три дня; под 1232 г. – в сообщении о первом нашествии монголов, когда они вынуждены были зимовать, не дойдя до Великого города; наконец, под 1236 г. – при описании завоевании Волжской Болгарии монголами, которые «взяша славный великий город Болгарский, избиша оружьем от старца до уного, и до сущаго младенца, и взяша товаре множества, и город их поджгоша огнем и всю землю плениша».

Историография располагает рядом мнений о том, что этот «великий город Болгарский», упомянутый под 1236 годом как центр Волжской Болгарии в год монгольского завоевания, и есть город Болгар. Это объясняется главным образом тем, что «Великим» русские летописи называют и город Болгар. Однако Шпилевский указал, что Болгар назван так лишь в 1374 г. Решая вопрос об отождествлении «великого города Болгарского» с Болгаром времени нашествия монголов, нельзя не учесть некоторые восточные источники, например, сообщение Джувейни (Х111 в.): «В пределах Булгара царевичи соединились; от нашествия войск земля стонала и гудела; а от многочисленности и шума полчищ столбенели звери и хищные звери. Сначала они (царевичи) силой и штурмом взяли город Булгар, который известен был в мире недоступностью местности и большой населенностью».

Таким образом, письменные источники из двух известных им городов Волжской Болгарии Х – Х1 вв. – Болгара и Сувара – выделяют Болгар как главный, политический и экономический центр государства, названный именем страны и ее населения и располагавшийся на соединении двух крупнейших водных магистралей, сыгравших большую стратегическую и торговую роль в жизни народов Восточной Европы. В русских летописях город имел и другое название – Бряхимов. Перенос столицы в глубь страны – в город Биляр («Великий город» русских летописей) – в Х11 в. связан с обострением международных отношений Волжской Болгарии, особенно с Русским государством.

«В лето 6746 (1236)… Тое же осени. Придоша от восточные страны в Болгарьскую землю безбожнии татари и взяша славныи Великыи город Болгарьский и избиша оружьем от старца до уного [юного] и до сущаго младенца и взяша товара множьство, а город их пожгоша огнем и всю землю их плениша» – пишет Лаврентьевская летопись о завоевании Волжской Булгарии монголами.

Итальянский монах, путешественник Карпини Джиованни дель Плано в 1245–1247 гг. по поручению римского папы совершил путешествие в Монголию с целью обращения монгольского хана в христианство и для сбора сведений о монголах и их дальнейших намерениях. Карпини побывал в ставке Бату на Волге и в ставке великого хана Гуюка в Монголии. Отчет о поезде он изложил в труде «Libellus historicus», который содержит ценные сведения о монголах, булгарах, кипчаках и других народах.

Очень интересны сведения о том как живут монголы, как создано войско Чингисхана, каким образом они завоевывают города и укрепления: «Об их жилищах. Ставки [юрты] у них круглые, изготовленные наподобие палатки и сделанные из прутьев и тонких палок. Наверху же в середине ставки имеется круглое окно, откуда попадает свет, а также для выхода дыма, потому что в середине у них всегда разведен огонь. Стены же и крыши покрыты войлоком, двери сделаны также из войлока. Некоторые ставки велики, а некоторые небольшие, сообразно достоинству и скудности людей. Некоторые быстро разбираются и чинятся, и переносятся на вьючных животных, другие не могут разбираться, но перевозятся на повозках. И куда бы они не шли, на войну ли или в другое место, они всегда перевозят их с собой.

Об их имуществе. Они очень богаты скотом: верблюдами, быками, овцами, казами и лошадьми вьючного скота у них такое огромное количество, какого, по нашему мнению, нет и в целом мире; свиней и иных животных нет вовсе.

О разделении войск. О разделении войск скажем таким образом: Чингисхан приказал, чтобы во главе десяти человек был поставлен один (и он по нашему называется десятником), а во главе десяти десятников был поставлен один, который называется сотником, а во главе десяти сотников был поставлен один, который называется тысячником, а во главе десяти тысячников был поставлен один, и это число называется у них тьма. Во главе же всего войска ставят двух вождей или трех, но так, что они имеют подчинение одному. Когда же войска находятся на войне, то если из десяти человек бежит один, или двое, или трое, или даже больше. То все они умерщвляются, и если бегут десять, а не бегут другие сто, то все умерщвляются…

Об осаде укреплений. Укрепления они завоевывают следующим способом. Если встретится такая крепость, они окружают ее; мало того, иногда они так ограждают ее, что никто не может войти или выйти; при этом они весьма храбро сражаются орудиями и стрелами и ни на один день или на ночь не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха; сами же татары отдыхают, так как они разделяют войска, и одно сменяет в бою другое, так что они не очень утомляются. И если они не могут овладеть укреплением таким способом, то бросают на него греческий огонь[22]; мало того, они обычно берут иногда жир людей, которых убивают, и выливают его в растопленном виде на дома; и везде, где огонь попадает на этот жир, он горит так сказать, неугасимо… А если они одолевают таким образом, и этот город или крепость имеет реку, то они преграждают ее или делают другое русло и, если это можно, потопляют это укрепление. Если же сделать этого нельзя, то они делают подкоп под укрепление и под землею входят в него в оружии…

Но когда они уже стоят против укрепления, то ласково говорят с его жителями и много обещают им с той целью, чтобы те предались в их руки; а если те сдадутся им, то говорят: «Выйдите, чтобы сосчитать вас согласно нашему обычаю». А когда те выйдут к ним, то татары спрашивают, кто из них ремесленники, и их оставляют, а других, исключая тех, кого захотят иметь рабами, убивают топором…

Надо знать, что они не заключают мира ни с какими людьми, если те им не подчинятся, потому что они имеют приказ от Чингисхана, чтобы, если можно, подчинить себе все народы… замысел татар состоит в том, чтобы покорить себе, если можно, весь мир…»

Рубрук Вильгельм де – фламандский путешественник, монах. В начале 50-х гг. Х111 в. путешествовал по Крыму, Причерноморью, Поволжью и Монголии, побывал в ставке Батыя, Каракоруме – столице Монгольской империи. В 1254 г. отправился в обратный путь. Свои впечатления изложил в труде «Путешествие в восточные страны» (1255): «…Итак, выехав из Солдайи[23], на третий день мы нашли татар. когда я вступил в их среду, мне совершенно представилось, будто я попал в какой-то другой мир…

Об одеяниях и платье их знайте, что из Катайи [Китая] и других восточных стран, а также из Персии и других южных стран им доставляют шелковые и золотые материи, а также ткани из хлопчатой бумаги, в которые они одеваются летом. Из великой Булгарии и из многих других стран с северной стороны, которые им повинуются, им привозят дорогие меха разного рода, которых я никогда не видал в наших странах и в которые они одеваются зимою…

Эта река [Этиль] превосходит своею величиною все, какие я видел; она течет с севера, направляясь из Великой Булгарии к югу и впадает в некое озеро [Каспийское море]…

А эти булгары – самые злейшие саррацины[24] крепче держащиеся закона Магометова, чем кто-нибудь другой»/

Биляр был сильно разрушен 1236 г. и, хотя он впоследствии частично был отстроен, но утратил былую мощь и политическое положение. Болгар же, благодаря расположению недалеко от слияния Волги и Камы, вновь стал важным центром и не только для самой Болгарии, но и для новообразованной Золотой Орды. Он имел древние традиции богатой городской культуры и был удобным опорным пунктом для сохранения власти завоевателей в Восточной Европе.

По персидскому сочинению «Ферхег – намэ» известно название города Болгара как «Золотого трона» («Алтын тахт») золотоордынских ханов.

Таким образом, исторические источники свидетельствуют о том, что на первых порах, в период отсутствия своих городов, монгольские правители пользовались старыми, домонгольскими, центрами завоеванных земель. Примером этого в Среднем Поволжье служит Болгар.

К Х1V столетию принадлежит также сичинение Ибн Батуты, арабского путешественника. В 1334 г. он побывал в Золотой Орде, жил в ставке хана Узбека. «Я слышал, говорит Ибн Батута, разговоры о г. Булгар и захотел туда отправится чтобы поверить собственным глазам, что рассказывается о нем, узнать чрезвычайную продолжительность ночи в этом городе и продолжительности дня в другое время. Между Булгаром и кочевкою султана было расстояние на 10 дней пути». Ибн Батута сопровождаемый спутником, данным ему самим ханом, отправился в Булгар, пробыл там трое суток, убедился в продолжительности дня и собрал сведения об особенностях путешествия оттуда в землю Мрака. Больше, к сожалению, Ибн Батута о Булгаре ничего не сообщает.

В первой половине Х1V в. – в период могущества Золотой Орды – Болгар оставался центром болгарских земель, являясь одновременно одним из самых крупных городов в ордынских владениях на северо-западе.

Вследствие единства государственной религии (ислам), сходства литературного языка (поволжский тюрки) и многих элементов городской культуры Волжская Болгария была гораздо ближе Золотой Орде, чем некоторые не тюркские государства, например Русь. Исследователи отмечают, что в исламизации Орды видную роль сыграл Болгар.

Город Болгар в Х1V в. считался одним из лучших городов улуса Джучи. Ал-Омари, например, писал, что один из известнейших городов Золотой Орды – это Болгар. Факт чеканки джучинских монет в Болгаре от имени ханов Орды говорит о подчиненном положении этого города по отношению к центру – Сараю. В 30-х годах Х1V в. прекратилась монетная чеканка в Болгаре, а еще раньше – в Азаке и Крыму. Но болгарский денежный рынок в 1340-х годах еще сохранял некоторое своеобразие, связанное с чеканкой здесь до 1330-х годов местного дирмеха. В этом, возможно, проявились стремления к обособлению Болгара и его округи, которые усилились в последний период существования Золотой Орды.

Ходили в Волжскую Болгарию с походами и русские князья. Так, в 1370 г. Дмитрий Суздальский послал своего брата и сына с войском «на болгарского князя Асана» (в некоторых летописях Осан). Асан вышел к ним навстречу с челобитьем и дарами. Те приняли дары, а на княжение посадили «Салтана бакова сына». В 1376 великий князь Дмитрий Иванович и упомянутый Дмитрий Суздальский послали большое войско к Болгару. Болгары вышли из города навстречу русским, стреляли из «луков и самострелов, а инии гром пучащее с града, страшащее русское воинство; а инии выехоша на верблюдах, кони русские полошащее». Однако русские одолели. Князья Асан и Махмат Салтан били челом и выкуп за город 5000 рублей, а русские «дарагу» (даруга. – Р.Ф) и таможника посади на великого князя в Болгарах. Личности, упомянутые в летописях Асана и Махмата (Мамат, Маамат), «бакова сына», определены П.С. Савельевым: Асан – это малоизвестный Хасан хан, от имени которого чеканились монеты в Новом Сарае, бывший князем в Болгаре. Русские войска предприняли поход в Болгар по требованию Мамая для низвержения Хасана в пользу Махмата (Мухаммеда Булака).

Обратимся к некоторым деталям сообщений о событиях 1370-х годов, связанных с городом Болгаром. Известие «гром пучащее с града» представляет чрезвычайный интерес как первое упоминание огнестрельного оружия (очевидно, пищалей) не только в Волжской Булгарии, но и во всей Европе. Хотя вопрос о том, откуда взяли его булгары, остается открытым, но первое упоминание ими огнестрельного оружия свидетельствует о достаточно высоком уровне военного искусства, что выразилось и в создании мощных оборонительных укреплений.

В 60-х годах Х1V в. проявились некоторые стремления к обособлению Волжской Булгарии от Золотой Орды. В 1361 г. ордынский князь Булат-Тимур захватил Среднее Поволжье. Данный факт в ряде работ по истории Татарстана рассматривался как свидетельство полного разгрома Болгара и Болгарии или ее южных районов. Правильнее оценил его А.П. Смирнов: «Это нападение не сопровождалось разрушением Болгара, хотя несомненно, это город был взят и в какой-то мере пострадал, но у нас нет никаких оснований говорить о полном разрушении. Значительное число монет 60-х годов свидетельствует об интенсивной жизни Болгара в эту эпоху».

Проведем краткий анализ русских летописей, в которых содержаться сведения об этом событии 1361 г. Одни из них (Воскресенская, Никоновская, Рогожская, Симеоновская) сообщают следующее: «А Булат-Темир, князь ордынский, Болгары взял, и все грады на Волге и улусу поимал, и отня весь Волжский путь». Другие (Новгородская 1V, Софийская1, Летопись Авраамки), рассказывали о том же походе, не упоминая Болгара: «А Булат-Темир, князь ордынский, поима грады поволжские, волости вся». Конкретных сведений о разгроме болгарский городов ни одна летопись не содержит.

В конце 70-х годов Х1V столетия было временно восстановлено единство Золотой Орды. Все улусы Джучи, помимо Хорезма, снова были подчинены Сараю. Это единство еще более утвердилось в правление Тохтамыша. Некоторые русские источники называют его ханом Сарая и Болгара.

Последний поход на Болгар в Х1Vв. датируется 1395–1399 гг. Летописи сообщают, что суздальский князь Семен Дмитриевич, изгнанный великим князем Василием и нашедший убежище в Золотой Орде, пришел под Нижний Новгород и осадил его. С ним был и татарский царевич Ентяк во главе тысячного войска. Город был взят войском Ентяка и ограблен. В ответ на это русское войско под руководством великого князя взяло города Болгар, Жукотин, Казань и Керменчук и, воевав там три месяца, возвратились с большой добычей. Это событие упоминается под 1395 г. в Новгородская 1V, Софийская1 летописях, Русском хронографе, Западнорусских летописях, Никаноровской летописи, Сокращенных летописных сводах конца ХV в., Вологодско-Пермской летописи; под 1396 г. – в Никоноровской летописи и Мазуринском летописце; под 1399 г. – в Троицкой, Софийской 11, Тверской, Воскресенской и Львовской летописях. В разных летописях имеются различные подробности этого похода. Одни из них добавляют, что Русь никогда еще «так далеко не воевала» татарскую (болгарскую) землю. Другие сообщают, что помимо названных, были взяты и другие города.

Таким образом, во второй половине Х1V в. для Волжской Булгарии и Болгара сложилась крайне неблагоприятная обстановка: бесконечные смуты в Золотой Орде и в связи с этим открытие дороги ушкуйникам, путь которых на Волгу после вятских лесов проходил по Каме через болгарскую землю, богатую городами и селениями. Не остались в стороне и русские князья. Такая обстановка оказала отрицательное воздействие на развитие экономики и на оборону Волжской Булгарии, особенно ее центральных земель и городов во главе с Болгаром. Болгар был не в состоянии дать необходимый отпор ни ушкуйникам, ни княжеским войскам. Западноевропейский путешественник И. Шильтбергер сообщал, что Едигей, прежде чем посадить на престол нового хана Пулата, «выступил в Болгарию, которая также им была завоевана».

Проходит только год, и русские летописи снова обращают внимание на события в Волжской Булгарии, что связано с походами ушкуйников и князей. Софийская 11 и Никоновская летописи сообщают, что новгородский посадник Анфал в 1409 г. с большими силами ходил на Болгар: сто насадов (судов) направилось по Каме, а полтораста – по Волге.

Под 1429 г. летописи описывают поход татар на Галич. Великий князь послал против них войско. Отряд под руководством Федора Пестрого и Федора Добрынского «угониша да их биша, татар и бесерман, и полон весь отняша». Это событие описывают Софийская1, Софийская11, Воскресенская, Вологодско-Пермская летописи, Пискаревский и Архангелогородский летописцы. Шпилевский под летописными «татарами» подразумевал болгар. По всей вероятности, он был прав. В 1431 г. Федор Пестрый совершил поход на болгар, «воева их и всю землю их отняша». Предпринятый по приказу Василия 11 поход Пестрого, как принято считать в историографии Волжской Болгарии, положил конец существованию Болгара. Роль политического, экономического и культурного центра края перешла к новому городу – Казани.

Заключение

 

Современный Болгар – это обширное городище, окруженное валом и рвом длиной более 7 км, где расположены архитектурные памятники Х111 – Х1V веков, такие как «Соборная мечеть», три мавзолея, «Малый минарет», «Черная палата», бани – «Красная» и «Белая палаты» и многочисленные археологические объекты.

История Болгара – это страницы грандиозной Книги Памяти, в которой сконцентрирована история страны и народов в ней живущих. Многие известные историки и археологи не только были в Болгарах, но и занимались изучением его прошлого. Болгар был своего рода «визитной карточкой» средневековой истории Поволжья, символом истории края.

Земля булгар, далеких предков современных татар, сегодня стала местом паломничества и мусульманской святыней. Далеко с Волги видны силуэты белокаменных построек, навевающие воспоминания о великолепных восточных дворцах, мечетях, мавзолеях, когда-то украшавшие Великий Болгар. Это остатки древнего города Великие Булгары. Сегодня на территории древнего города село Болгары и обширное городище.

С наступлением погожих дней сюда приезжают туристы изо всех уголков мира. Каждого ждет встреча со своим Болгаром. Какой он Болгар?

Биографы государя пишут, что ко времени посещения Болгара Петром 1, на городище сохранялось около 70 каменных зданий; через 46 лет Екатерина 11 после посещения городища упоминает в письме графу Н. Панину об оставшихся 44 каменных строениях. Сегодня экскурсионный маршрут предполагает осмотр 9 памятников архитектуры Болгара. Однако будем благодарны судьбе и за эти сбереженные временем исторические места.

Сравнялись с землей умиротворявшие ряды могильных холмиков, восполнявшие пустоту пространства вокруг минарета после того, как потерялась в тревожной суете дней его спутница мечеть. Легко узнаваемый одинокий силуэт Малого минарета. Осталась легкость арочной плетенки входа в обрамлении пышного растительного ажура и загадка богато декорированной резной ниши.

Материалы об этом уникальном памятнике, несомненно являются исключительными в археологии нашего региона и количество публикаций о нем будет расти из года в год…

Использованная литература

1.   Айдаров С.С., Аксенова Н.Д. «Великие Болгары», Татарское книжное издательство, 1983.

2.   Гарзавина А.В. «Знаменитые люди о Казанском крае» Казань: «Жиен» 2005 г. – 423 с.

3.   Давлетшин Г.М., Хузин Ф.Ш., Измайлов И.Л. «Рассказы по истории Татарстана» Казань: Магариф, 1994 г. – 271 с.

4.   «История и культура родного края» учебное пособие-хрестоматия. Казань. Магариф 1993

5.   Симашева Р.Р. «Болгарское городище – музей под открытым небом»

6.   Фахрутдинов Р.Г. «Мелодия камней» Казань: Татарское книжное издательство 1986 г.

7.   Федоров-Давыдов Г.А. «Город Болгар. Очерки истории и культуры» Москва: Наука 1987 г.

8.   Хрестоматия по истории Татарстана: Учебное пособие для общеобразовательных учреждений. В 2 томах. – Казань: ТаРИХ, 2003 – 479 с.

9.   Шпилевский С.М. «Древние города и другие булгарско-татарские памятники в Казанской Губернии». Казань, в университетской типографии 1877 г.

[1] Муэдзин – священнослужитель, провозглашающий азан (призыв к молитве)

[2] Имам – глава мусульманской общины, обычно руководит общей молитвой в мечети

[3] Дирхем – старинная серебряная монета.

[4]Джарамсан - Река Большой Черемшан

[5] Уран - река Урень

[6] Урам – река Урым

[7] Байнах – река Майна

[8] Ватыг – река Утка

[9] Нийасна - река Неясловка

[10] Джавшыз – возможно, река Гаушерма в районе Чистополя.

[11] Ибн Фадлан под словом «цари» подразумевает князей

[12] т.е. от Хорезма в Средней Азии

[13] скверной, далее поясняет Ибн Фадлан, из-за условий хранения

[14] Халандж - береза

[15] Атыл - Волга

[16] Ховарезм – Хорезм, государство в Средней Азии со столицей в Ургенче

[17] Мера веса от 800 г до 1,5 – 2 кг.

[18] 1/6 дирхема. Дирхем – около 3г серебра

[19] Мусульманские географы делили весь обитаемый мир на 7 широтных поясов, «климатов», иногда этот термин обозначал также большие географические области.

[20] Подушная подать немусульман, знак зависимости.

[21] Поземельный налог в мусульманских странах, взимавшийся и с мусульман, и с иноверцев.

[22] Греческий огонь – зажигательная смесь

[23] Солдайя – итальянское название города Судака, главного порта в Крыму в середине Х111 в.

[24] Сарацины (сарацины) – здесь: народы, придерживающиеся другой, нехристианской, религии