Акмеизм

3.2 Акмеизм

На смену символизму в русской литературе «серебряного века» пришел акмеизм ( от греч. «акмэ» - высшая степень расцвета). Он возник как противоположность символизму сторонники акмеизма отвергали неясность и намеки, многозначность и безмерность, отвлеченность и абстрактность символизма. Вместо этого акмеисты провозгласили культ реального земного бытия, «мужественный твердый и ясный взгляд на жизнь». Они реабилитировали простое и ясное восприятие жизни, восстановили в поэзии ценность гармонии, формы и композиции. Акмеисты спустили поэзию с неба на землю, возвратили ее естественный земной мир. В то же время они сохранили высокую духовную поэзию, стремление к подлинной художественности, глубокому смыслу и эстетическому совершенству.

Основоположниками и теоретиками акмеизма стали Н.С. Гумилев и С.М.Городецкий, взгляды и убеждения, которых разделяли А.А. Ахметова, О.Э. Мандельштам, М.А. Кузьмин и другие.

Наибольший вклад в разработку теории акмеизма внес Николай Гумилев(1886-1921). Он определил это новое направление в русской поэзии, как ее совершенно новый тип, идущий на смену символизму, который не ставит целью проникнуть в запредельные миры и постигнуть непознаваемое.

С акмеизмом было связано начало творческого пути Осипа Мандельштама (1891-1938), который в своих произведениях наиболее последовательно проводил линию на отказ от беспредельных миров, космических пространств, неизмеримых бездн, от всего загадочного, таинственного и непостижимого. Всему этому он противопоставляет стремление к «прекрасной ясности», земное и человеческое. Стихи Мандельштама можно назвать «поэзий в поэзии».

3.3 Футуризм (кубофутуризм)

Одновременно с акмеизмом возникла другая разновидность модернизма – футуризм (от лат. Футурум – будущее), который провозгласил революцию формы независимой от содержания, абсолютную свободу поэтического слова. Стремясь создать «искусство будущего», футуристы декларировали отрицание не только традиционной культуры, ее моральных и художественных ценностей, но даже естественного языка, подменяя слова произвольными звукосочетаниями. Это течение не было однородным и состояло из нескольких группировок, в том числе эгофутуристов (И. Северянин, Б. Пастернак) и кубофутуристов (В. Хлебников, В. Маяковский), каждая из которых претендовала на роль единственного выразителя художественных ценностей подлинного футуризма. Существовала еще одна группа поэтов-абсурдистов (И.Зданевич), писавших на абсолютно непонятном, абсурдном языке – языке зауми.

По своей культурной направленности футуризм выступал как своеобразный бунт против респектабельного буржуазного мировоззрения, против мещанства, хотя сам он не выходил из границы буржуазного миропонимания.

Один из основоположников футуризма Велимир Хлебников (1885- 1922) видел свою главную задачу в радикальной реформе поэтического языка. Для этого он считал необходимым сближение науки и поэзии, так как в результате будет создана новая мифология и сверхъязык будущего человека.

Как никто другой, Хлебников выходил из рамки поэзии. Данное направление его творчества нашло выражение в книге «Время- мера мира». Он мечтал о том, что в новом мире установится всемирное братство людей, будет восстановлена гармония людей с природой (поэма «Ладомир»). Особую роль в переустройстве мира Хлебников отводил поэту. Он определял эту роль как миссионерскую, спасительную. Поэт виделся ему как найти тайновидец, открывший путь к овладению числовыми «законами времени».

В среде поэтов-футуристов начинал свой творческий путь Владимир Маяковский (1893-1930), который подверг сокрушительной критике традиционной классическое искусство, а также современные ему течения модернизма – символизм и акмеизм. Он выступил одним из самых решительных реформаторов поэтического языка.

С самого начала своего творчества Маяковский выделялся в поэзии футуризма тем, что привнес в него свою тему. Он всегда выступал не только против «всяческого старья», но и за созидание нового в общественной жизни. Поэтому художественный язык его произведений отличает яркая экспрессивность, наполнена глубоким драматизмом, оригинальностью графического построения, благодаря использованию «столбика» и «лесенки». Провозглашая диктатору формы, Маяковский стремился наполнить свои произведения актуальным жизненным содержанием и смыслом («Облако в штанах», «Флейта- позвоночник», «Мистерия – буфф»).

4. Театр 19-го века

4.1 Происхождение театра

Происхождение театра

Зимой, порою тризн вакхальных,

Когда менад безумный хор

Смятеньем воплей погребальных

Тревожит сон пустынных гор,-

На высотах, где Мельпомены

Давно умолкнул страшный глас

И меж развалин древней сцены

Алтарь вакхических угас,-

В благовонье и печали

Воззвав к тому, чей был сей дом

Менаду новую венчали

Мы Дионисовым венцом:

Сплетались пламенные розы

С плющом, отрадой дерзких нег,

И на листах, как чьи-то слезы,

Дрожа, сверкал алмазный снег….

Тогда пленительно-мятежной

Ты песней огласила вдруг

Покрытый пеленою снежной

Священный Вакхов полукруг.

Вячеслав Иванов

Немецкий поэт и философ 19 века, профессор классической (античной) филологии Базельского университета Фридрих Ницше (1844-1900) назвал первую свою научную работу, написанную им в 24-летним возрасте, «Происхождение трагедии их духа музыки». Действительно, театр как синтез всех мусических (и не только, пластических также) искусств, объединяет многие художественные начала, но истоки театра – интонированное слово.

Корни театра уходят в глубокую древность, в так называемые обрядовые игры первобытного человека. Воспроизводя действия охотника, рыболова или воина, сопровождая их пением, танцами, человек стремился тем самым воздействовать на неведомые, таинственные силы, от которых зависела удача в схватке с диким зверем или противником, хороший урожай, приплод и т.д. По мере развития древних обществ все большую роль в их жизни играли земледельческие культы, культы умирающих и воскресающих богов, в судьбе которых люди видели отражение смены времен года. В Древнем Египте таким умирающим и воскресающим богом почитался Осирис, в Сирии и Финикии чтили Адониса, в Древней Греции – Деметру и Диониса, в Древней Индии – податели благ бога дождя Индру, а также богов Вишну и Шиву. Как правило, церемонии, связанные с почитанием этих божеств ( некоторые из них назывались мистериями) длились нескольких дней и часть из них «отдавались» скорби и слезам (оплакивание умершего бога), в то время как другая веселью и пиршествам (радость в связи с возвращением божества). Подобные обрядовые игры и действа существовали практически у всех древних народов, но развитие их шло по-разному. В одних случаях они останавливались на уровне чисто культовых, религиозных церемоний. В Древней Греции из них рождается театр. Процесс этот был длительным и сложным, не ясным до конца в своих деталях до сих пор. Но характерно, что, даже сформировавшись уже как самостоятельное явление, греческий театр сохраняет многие черты и элементы древних обрядовых игр, да и сами театральные представления остаются частью сложного и развитого культа.

Греческий театр вырастает из обрядов почитания двух важнейших и очень древних земледельческих божеств –Диониса и Деметры. Составной частью таких обрядов были особые церемонии, процессии, даже целые представления, воспроизводившие определенные моменты того или иного мифа – скорбные странствия богини Деметры в поисках похищенной Аидом дочери Персефоны, радостное возвращение дочери к матери, торжественное и окруженное тайной бракосочетание басилиссы царицы (избираемой из числа афинских гражданок) и Диониса, или неистовые пляски песни спутников Диониса – менад, силенов, козлоногих сатиров. Все это сопровождалось световыми эффектами (часть церемонии проходит ночью), музыкой, песнями, танцами, использовались специальные маски и одежды, т.е. все эти элементы, которые затем перейдут в собственно в театральное действие.

Подобными церемониями и представлениями сопровождались практически все праздники, довольно многочисленны, в честь Диониса и Деметры. Но только для великих Дионисий – самого торжественного и пышного праздника, отмечавшегося в марте, неотъемлемой частью стали особые театрализованные представления. (Считается, что впервые это произошло в 534 году до н.э.). Они происходили в форме агона – состязания. Обычно в течение первого дня представления показывали пять комедий, а в последующие дни – три тетралогии, каждая из которых включала три трагедии и одну сатирову драму. В последний день, по окончании представления, судьи называли лучшие постановки и вручали призы.

Тесная связь театральных представлений с культовыми обрядами в честь Диониса сохранились и во многих названиях, терминами, утвердившихся за той областью искусства. Само определение «драма», объединяющие три античных театральных жанра – трагедию, комедию и сатирову драму, переводиться как «действие». «Трагедия» - составное слово, образованное из двух: «трагос» - «козел» и «оде» - «песнь», дословно «песнь козлов». Полагают, что это вид драмы получил название по хору, участники которого, изображая спутников Диониса, одевались в козлиных шкуры. Соответственно «комедия» - «комос» и «оде» - «песнь комоса», т.е. участников шествия ряженных в дни праздников Диониса. Сатирова (или сатировская) драма ведет свое происхождение от веселых представлений, главными участниками которых были сатиры, спутники Диониса, и где герои трагедий попадали в комические положения.

В дни таких общегражданских праздников, как Великий Дионисии, повседневная жизнь Афин замирала. В течение недели жители города и многочисленные гости, съезжавшие из всех областей Греции, участвовали в торжественных процессиях, жертвоприношениях, шумных пирушках, присутствовали при состязаниях хоров мальчиков и взрослых. На четвертый день праздника Великий Дионисий начались драматические состязания, длившие три дня. Чтобы мало имущие граждане тоже могли попасть на театральные представления (а вход был платным), во время Перикла( он был стратегом Афин с 444 по 429 годы)они получали от государственной казны специальное пособие – теорикон( зрелищные деньги).

Театр Диониса, расположенный на склоне Акрополя, вмещал от 14 до 17 тысяч человек. Ряды для зрителей, расположенные полукругом, спускались с круглой площадке – орхестре, в центре которой стоял алтарь бога Диониса. По богам орхестре вели два прохода – парода. В 5 веке до н.э. именно на орхестре происходили все действия, выступал хор, актеры, статисты. К орхестре примыкало небольшое деревянное сооружение – скене (палатка), где хранился театральный реквизит и переодевались актеры. Стена скене, обращенная к зрителям, оформлялась в виде стены здания с двумя входами, которыми по ходу действия могли пользоваться актеры. Позднее на ней стали укреплять декорации. Актеры играли в масках, были обуты в специальную обувь.- котурны- сандалии с очень толстыми подошвами, благодаря чему увеличивался рост актера.

Все расходы по постановки трагедий брали на себя богатые граждане, называвшие хорегами. Хорег на свои деньги нанимал и обучал хор, изготавливал костюмы. В хореги избирали любителей театра, хорошо разбиравшихся во всех тонкостях театрального дела. Исполнение обязанностей хорега было разновидностью литургии- т.е. особого рода повинности, налагаемой на наиболее богатых граждан Афин государством ( литургией могло быть также устройство различных праздников, шествий, оснащение кораблей и т.д.). Пьесу – и текст, и музыку- сочиняли драматурги, которые состязались друг с другом в дни представлений ( обычно три драматурга выставляли свои произведения).

В исполнений трагедий участвовал хор, рассказавший о главнейших событиях, комментировавший действия и иногда споривший с персонажем. Но ведь древнегреческая трагедия и начиналась с хоровым дифирамбом Дионису и лишь позднее выделился актер. Сначала актер был только один – протагонист. Эсхил ввел второго актера – девтерагониста, а уже Софокол – третьего (тритагониста). Но чаще всего больше двух актеров одновременно не выступало. А первоначально актер исполнял все роли. Разумеется, речи не могло быть об участии женщин в представлении. Все роли, и мужские, и женские, исполняли мужчины. Такой же обычай был характерен для всех стран – в Индии, Китае, Японии на сцене играли только мужчины. Лишь в Европе во второй половине 17 века (после Шекспира) женщины начинают участвовать в представлениях в качестве актрис.

Часть стихов в древнегреческой трагедии пелась, часть – декламировалась, и актер должен был обладать звучным, сильным голосом, чтобы его хорошо слышали зрители. Актеры пели под аккомпанемент струнных инструментов, а пение хора сопровождалось игрой на авлосе – духовном инструменте типа современного гобоя, т.е. с двойной тростью, от чего звук авлоса достаточно звучный, хотя несколько гнусавый.

Хор в греческой трагедии делился на полухория, у каждого из которых был свой преподаватель – перестат. Глава всего хора назывался корифей – часто он исполнял сольные партии и вторгался в действия, т.е. обращался не только к зрителям, но и персонажем: предупреждал об опасности, отговаривал от каких-то поступков.

Каждая трагедия начиналась прологом, в котором один персонаж рассказывал о совершившихся к началу действия события. ( Иногда персонаж или персонажи из пролога в дальнейшим больше не появлялись). Затем, после пролога следовал парод – выход хора во главе с корифеем на орхестру как раз по одноименным проходам. Участники хора при этом танцевали. Кстати, слово «орхестра» происходит от глагола «орхэомай», что значит «танцуют». Но в трагедии танец хора назывался эммелейя.

Диалоги актера назывались эписодиями, а пение хора- стасимами. Стасим делился на строфы и антистрофы. Строфа и антистрофа имели одинаковый стихотворный размер и сочинялись на одну мелодию, составляя как бы одну песню с разными стихами. Вся трагедия и состояла из чередования стасимиов и эписодиев. Обычно в драме было 5-6 стасимиов и соответствующее количество эписодиев. В заключение стасима хор поет эпод- как бы припев на другой размер и другую мелодию.

Заканчивалась трагедия эксодом- уходом хора с орхестры. Корифей при этом произносил заключительные стихи в размере анапеста. Трагедия игралась целиком, не делилась на действия (акты), антрактов никаких не было.

Но, разумеется, сила воздействия древнегреческой трагедии заключалась не в самом ее строение. Отчего же тогда зрители то рыдали, то невероятно возбуждались, то восхищено аплодировали, то прогоняли актеров с орхестры камнями. Почему именно трагедия, по наблюдениям Аристотеля, вызывала – катарсис – очищение, трагический восторг? Ведь и сами события, о которых писали драматурги, не были известны зрителю. Каждый грек прекрасно знал те мифы, которые становились основной пьес, и сам сюжет, интрига не представляли для зрителя сюрприза.

Конечно, дело, в первую очередь, в укорененности среди греков самого события представлений. Мифы, которые были всем были известны, продолжали волновать каждого грека. И главное, каждый зритель мог оценить качество стиха, мелодии, актерской игры, пения. Не случайно ведь представления трагедий становились одновременно и состязанием драматургов.

Думается, загадка столь мощного воздействия трагедий, особенно в Афинах, долго еще будет волновать эстетиков, критиков, драматургов и режиссеров. Есть еще чрезвычайно важный момент :трагедия, ее представление для всех граждан стала для афинянина, во всяком случае, символом родного города, полисной демократии. Ведь когда граждане свободны – театр воспитывает и объединяет, а когда они подданные – рабы, то функция театра – только развлекать.

Ну и, конечно же, великий гений трех крупнейших афинских драматургов-трагиков способствовал возвышению драмы на фоне всех других видов художественного (кроме, конечно, архитектуры и скульптуры). Эсхил (525-456 гг. до н.э.) – певец, актер и автор, Софокол (496-406 гг. до н.э.) – писатель огромной драматической силы и Еврипид (485- 406 гг. до н.э.) тончайший психолог, показавший миру страдающих женщин, а также комедиограф Аристофан (446- 385 гг. до н.э.) – язвительный сатирик, мастер драматургического шаржа и карикатуры. Эти имена сами по себе составляют великую тетралогию.

К античной драме не раз будет еще возвращаться европейский театр. На рубеже 16-17 веков флорентийские гуманисты задумают возродить древнегреческую драму. Возрождение древнего приведет к созданию нового- флорентинцы изобретут оперу.

В 18 веке, реформируя оперный театр, композитор Кристоф Виллибальд Глюк будет постоянно ссылаться на античную драму.

Законы древнегреческой трагедии и комедии попытаются воссоздать французские классицисты 17 века – Пьер Корнель, Жан Расин, Жан-Батист Мольер. Их современник и «пророк» Никола Буало даже сформулирует законы драмы, опираясь, как он считал, на «вечные» законы драматического искусства, проявившиеся в античном театре и провозглашенные Аристотелем в его книге «Поэтика».

Но классицизмом дело отнюдь не кончилось. В 19 веке еще один великий оперный реформатор – Рихард Вагнер – вновь обращается к опыту древнегреческой трагедии. Но только использует он не античную, а германскую мифологию, провозглашая при этом единство музыки и драмы. А в 20 веке не найти драматурга, который не обратился бы к античным сюжетам и традициям Еврипида.

Таким образом, античный театр для европейского искусства – начало и конец, импульс и основа.