Этамы возникновения древнерусского государства

Оглавление:

Введение…………………………………………………………..………...3

Основная часть:

1.               Предпосылки возникновения древнерусского государства…..5

2.               Образование древнерусского государства…………………....13

Заключение………………………………………………………….……23

Список использованной литературы…………………………………...24

Введение

Актуальность темы исследования

Момент возникновения Древнерусского государства нельзя определить с достаточной точностью. Очевидно, имело место постепенное перерастание политических образований в феодальное государство восточных славян - Древнерусское государство. В литературе разными историками это событие датируется по-разному. Однако большинство авторов сходятся на том, что возникновение Древнерусского государства следует относить к 9 в.

Внимание к периоду становления раннего государства и права на Руси является сегодня вполне обоснованным с точки зрения государственно-правового подхода еще и потому, что институциализация политических и правовых структур проис­ходила здесь на протяжении длительного исторического перио­да, а условия, способы и механизмы властеотношений именно в этот период приобретали системообразующее значение.

На нынешнем этапе исследований государственно-правовой исто­рии созрела необходимость и сложились условия для перехода от изучения отдельных политических и правовых реалий Древ­ней Руси к их комплексному, системному анализу. Такому ана­лизу политико-правовой системы Древней Руси в отечествен­ной историко-правовой литературе формально посвящено ог­раниченное количество исследований. Но фактический объем работ, в которых так или иначе затрагиваются различные ас­пекты российского исторического государствоведения и право­ведения, очень широк.

Здесь следует назвать работы П.И. Беля­ева, М.Ф. Владимирского-Буданова, А.А. Горского, Б.Д. Греко­ва, И.Н. Данилевского, М.А. Дьяконова, А.А. Зимина, Н.М. Ка­рамзина, В.О. Ключевского, Н.Ф. Котляра, В.В. Мавродина, Е.А. Мельниковой, А.В. Назаренко, А.П. Новосельцева, В.Т. Пашуто, А.Е. Преснякова, О.М. Рапова, В.А. Рогова, Б.А. Рыбако­ва, А.Н. Сахарова, М.Б. Свердлова, В.И. Сергеевича, С.М. Соло­вьева, М.Н. Тихомирова, П.П. Толочко, А.П. Толочко, А.Н. Фи липпова, И.Я. Фроянова, Л.В. Черепнина, З.М. Черниловского, О.И. Чистякова, Б.Н. Чичерина, Я.Н. Щапова, С.В. Юшкова и др.

Многие фундаментальные положения изучаемой пробле­мы вплоть до настоящего времени продолжают оставаться дис­куссионными. В частности, не существует единого мнения от­носительно времени, характера и конкретно-исторических ус­ловий перехода восточно-славянского общества к государству.

Цели и задачи работы. Цель данной работы состоит в рассмотрении возникновения древнерусского государства.

Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие частные задачи:

1.    рассмотреть предпосылки возникновения древнерусского государства;

2.    рассмотреть образование древнерусского государства.

Объект исследования – возникновение древнерусского государства.

Предметом исследования являются общественные отношения, связанные с рассмотрением возникновения древнерусского государства.

Основная часть

1. Предпосылки возникновения древнерусского государства

Расположенное на великой Восточно-Европейской равнине Древнерусское государство с момента его образования являлось одним из крупнейших государств того времени и сыграло важ­ную роль в истории не только народов России, но и народов Центральной и Западной Европы.

Древнерусское государство образовалось в итоге длитель­ного процесса развития восточнославянских племен. Славянс­кие племена — одно из важнейших этнических образований Европы.

Самые ранние известия письменных источников о славян­ских племенах относятся к 1—2 вв. н. э. (Тацит, Плиний, Птоле­мей). Под именем венедов славяне населяли тогда территории в бассейне реки Вислы и побережья Балтийского моря[1].

Начиная с 6 в. источники о славянах становятся многооб­разными и достаточно содержательными. Это находится в пря­мой связи с той ролью, какую к тому времени начинают играть в Восточной Европе славянские племена и их борьба с Визан­тией, которая, так же как и Римская империя, но от Рождества Христова, вполне может считать себя родоначальницей всех последующих больших и малых имперских притязаний.

История не знает славянских нашествий, как и не знает имен тех народных вождей, которые, возбуждая у соплеменни­ков триумфальный восторг и заражая их идеей мирового гос­подства, оставили бы, подобно римским императорам, вели­кое, если с завоевательных позиций, и страшное, если обра­титься к людским страданиям, наследие отгремевших эпох.

У славянских племен не было ни триумфальной столицы, ни триумфальной дороги к ней, по которой въезжали бы поко­рители мира, ведя пленных и неся трофеи, то есть чужое богатство, отобранное для своих нужд. А что касается Третьего Рима (чем и ныне кое-кто пытается еще попрекнуть Москву), то, во-первых, это было всего лишь желание, а не воплощенная действительность, а во-вторых, желание, связанное, скорее, с византийскими привнесениями, чем с идеей доморощен­ной, тем более народной, которое потому и не могло при­житься на русской земле.

История не знает славянских нашествий, но зато в ней четко обозначены другие — нашествия гуннов, аваров, пече­негов, половцев, татаро-монголов, наконец французов и нем­цев — и это уже в наше, просвещенное время. Однако по злой ли воле судьбы, по исторической ли заданности воинствен­ными и агрессивными, как и прежде, считаются славяне, рус­ские, Россия, но никак не те народы и государства, на совес­ти которых кровь миллионов загубленных жизней, грабежи, жестокость, вандализм. Испанцы, англичане, французы, от­крыв и захватив для себя огромный континент и истребив или почти истребив жившие на нем племена и народы, видят в этом акте истории Божье провидение и, поставив себя во гла­ве миролюбивых сил планеты, готовы диктовать, да и дикту­ют мировому сообществу свою волю[2].

Россия же распространила свое влияние на Сибирь, ко­торое сопровождалось не столько насилием, сколько тихой, мирной, бескровной, религиозной экспансией. Однако Рос­сия значится не иначе как в списках агрессоров и преступни­ков, и от нее все явственней требуют чуть ли не самоубий­ственного покаяния. А славянству, между прочим, есть что сказать и предъявить мировому сообществу. Ведь Россия, к примеру, только в 20 столетии дважды подвергалась эконо­мическому и духовному ограблению. Да и сегодня идет не при­крытое ничем ограбление от века будто бы воинственного, агрессивного, но отчего-то вдруг растерявшего весь свой аг­рессивный и воинственный пыл русского народа, России. Рус­ский человек, веками терпевший кабалу и насилие над собой, и сегодня в силу как раз своего исторического характера и в ущерб себе продолжает терпеть, страдать и молчать.

История славянства как общности, если без предвзятости посмотреть на нее, скорее наводит на мысль, что вовсе не от воинских доблестей и победоносных шествий по чужим землям, а от понятий «славный», «добросердечный», «сговорчи­вый», «миролюбивый», более склонный к самопожертвованию, чем на бесчеловечность по отношению к другим, на насилие и жестокость, — от этих составляющих, характеризующих лишь дружелюбие по отношению к соседствующим народам, и про­исходит или, по крайней мере, должно было происходить наи­менование славян.

По византийским источникам установлено, что славяне в 6 в. занимали огромную территорию от Дуная до Вислы и де­лились на три большие группы: склавинов, антов и венедов. Первые обитали между Днестром, средним течением Дуная и верховьями Вислы, вторые — в междуречье Днестра и Днепра, в нижнем их течении и в Причерноморье, третьи — в бассейне Вислы. Исследователями высказано мнение, что указанные три группы в дальнейшем развитии дали три ветви славянства: юж­ную (склавины), западные (венеды) и восточную (анты). Одна­ко источники 6 в. не содержат еще указаний на какие-либо различия между этими группами, а, наоборот, объединяют их, отмечая единство языка, единство обычаев и законов[3].

Единство славян находило выражение в их общественном устройстве. Славяне в 6 в. переживали последнюю стадию раз­вития общинно-родового строя. Основой общественной орга­низации у славян стала патриархальная семейная община. Госу­дарства у славян в 6 в. еще не было. Наряду с народным собра­нием существовали племенные вожди или князья. Вожди сла­вянских племен принадлежали к зарождавшейся родоплемен-ной знати, выделявшейся по своему имущественному положе­нию из основной массы населения. В 6 в. племенная раздроб­ленность еще не была преодолена славянами. Однако тенденция к созданию более прочного единства у них уже имелась. Этому в немалой степени способствовала та обстановка постоянной вой­ны, которую вели славяне против Византии на протяжении почти всего 6 века. В ходе этой борьбы создавались союзы сла­вянских племен.

Основным занятием славян являлось земледелие, ставшее уже повсеместно пашенным. Обработка земли велась с помо­щью тягловой силы орудиями плужного типа, возделывался широкий круг зерновых культур: пшеница, рожь, зернобобо­вые и волокнистые культуры. Подсека и перелог, игравшие еще большую роль, особенно в северных районах, начинали вытес­няться двух- и трехпольной системой с паровым клином. Боль­шое значение в хозяйстве славянина имело животноводство. Охота и рыболовство были распространены повсеместно.

Распространение пашенного земледелия на всей террито­рии расселения славян означало огромный прогресс по сравне­нию с подсечной системой, бытовавшей прежде[4].

Другим важным показателем роста производительных сил у восточных славян было развитие ремесла. В некоторых славян­ских поселках обнаружены десятки домниц, в которых выплав­лялось железо. Раскопки показывают, что в славянских домах занимались прядением, выделывали меха, кожи, производили посуду. Несомненно, часть произведенного продукта шла на об­мен.

Ремесленное производство создало предпосылки для воз­никновения городов как центров ремесла. К началу X в. некото­рые славянские города-укрепления, такие как Киев, Черни­гов, Смоленск, Новгород, превратились в центры ремесленно­го производства.

Вместе с тем 7—9 вв. явились временем развития вне­шних экономических связей восточных славян со странами Во­стока, Византией, а также со странами Прибалтики. Великий Волжский торговый путь связал землю восточных славян с пле­менами Среднего Поволжья и дальше — через Хвалынское (Кас­пийское) море — с Востоком. Днепровский путь связал восточ­ных славян с Византией. А к концу 9 в. как Волжский торговый путь, так и днепровский путь «из варяг в греки» получили свое продолжение на север вплоть до Прибалтики, превратившись тем самым в торговые пути общеевропейского значения.

По археологическим данным, существенной чертой обще­ственного строя славян 8—9 вв. является наличие уже по­всеместно сельской или территориальной общины как союза индивидуальных хозяев (малых семей), в собственности кото­рых находятся жилище, орудия труда, продукт труда обраба­тываемый участок земли. Небольшой размер жилища на 4—5 человек, размещение и размер хозяйственных построек, неболь­шой запас продуктов — все это свидетельствует об индивиду­альном характере хозяйства славян. Об этом же говорит факт сбора дани у славян с «дыма», то есть дома. Исходя из последующего развития крестьянской общины, можно предположить в славянской общине 8—9 вв. нали­чие коллективной собственности на землю, в известных случа­ях — коллективный труд и пережитки родового строя в быту, в правосознании и идеологии.

Частная собственность и основанный на ней индивиду­альный труд с неизбежностью вели к имущественному, а зна­чит, и социальному неравенству. Выделение из общины иму­щественной верхушки свидетельствовало об образовании эко­номически сильной группы, которая стремилась ослабить роль народного собрания и передать власть своим представителям.

Этот процесс нашел свое выражение в появлении к концу 9 — началу 10 в. богатых славянских погребений наряду с бед­ными, обнаруженных археологами в крупнейших славянских городах, и в образовании на территории славянских поселений обособленных укреплений — замков, где жили выделившиеся из общины представители экономически могущественной вер­хушки. Все эти явления отразились в замечательном памятнике древнерусского права — Древнейшей Русской Правде, запи­санной в 11 в. при Ярославе Мудром, но в своей основе относя­щейся к кануну образования Древнерусского государства.

Древнейшая Русская Правда рисует нам, несомненно, об­щество правящего слоя и остального населения, еще не осво­бодившееся до конца от оболочки родового строя. Существует еще такой важнейший институт родового строя, как кровная месть и круговая порука. Но родовые связи уже начинают заме­няться связями территориальными. Основная общественная орга­низация, с которой имеет дело Древнейшая Правда, — это «мир», территориальная сельская община (слово «мир» сохра­нило в русском языке значение территориальной сельской об­щины вплоть до 20 в.). Однако население этих «миров» уже перестало быть однородным по своему социальному составу[5].

Древнейшая Правда ярко отразила появление внутри сла­вянских «миров» привилегированного слоя. Основное внима­ние она уделяет защите интересов «мужей» — термин, которым в Древнейшей Правде обозначена социальная верхушка обще­ства славян. «Муж» тесно связан с общиной. Он живет «в своем миру». Но в противоположность рядовым общинникам «муж» не является человеком труда — земледельцем. Это преимущественно военный человек. Живет «муж» в «хоромах», окруженный многочисленной «челядью», которая работает на него.

Основную массу «челяди» составляют рабы, хотя в ее составе все больше появляется и нерабов из числа общинников, которые, разорившись, потеряли свою свободу и попали в зависимость от богатых «мужей». «Хоромы» были не только жилищем «му­жей», но и центром владений земель, лугов и различных уго­дий, на которые накладывал свою руку «муж», захватывая их у общины и превращая в свою наследственную частную собствен­ность — «отчину» (термин, от которого произошло слово «вот­чина» — обозначение феодальной земельной собственности в России). Вместе с ростом экономического богатства росла и политическая мощь «мужей». Возникновение имущественного неравенства у славян шло одновременно с образованием государства.

Из византийских источников можно заключить, что у антов 6 в. государства еще не было, их князья являлись военны­ми предводителями, не нарушавшими прерогатив и прав на­родных собраний, их войска составлялись из всего вооруженно­го народа. Дружина у князей еще отсутствовала. Военная добыча в основном доставалась воинам: ценности и пленные делились, а завоеванная земля заселялась победителями.

В процессе дальнейшего развития славянских племен в 7—9 вв. на Восточно-Европейской равнине постепенно из­жились элементы народоправства. Выделившаяся верхушка из славянской общины — «мужи» (по терминологии Древнейшей Русской Правды), захватила в свои руки органы племенного самоуправления. Группируясь вокруг племенного князя, «мужи» составляли его вооруженную дружину, с помощью которой князь мог уже противопоставить свою власть пережиточным органам родового самоуправления и использовать их в интере­сах народившихся господ. Нормы обычного права, сложивши­еся в общине, изменились применительно к новым условиям. Защита складывающейся феодальной собственности — глав­ная цель этих изменений. Рядовой общинник, ведущий свое мелкое хозяйство, потерял черты воина и стал земледельцем. Война являлась делом князя и дружины. Так в ходе длительно­го развития складывались отдельные элементы государствен­ного аппарата.

В целом имеющиеся источники (Русская летопись, арабс­кие источники) делят славянские племена на две группы: юж­ную, состоявшую из полян, северян и вятичей, и северную, состоявшую из словен, кривичей и включавшую в себя ряд не­славянских племен. Эти два союза славянских племен явились ядром складывавшегося Древнерусского государства.