Закрытое и открытое общество - пути взаимопроникновения

4. Закрытое и открытое общество - пути взаимопроникновения

Традиционное общество теоретически могло бы существовать неопределенно долго, не теряя своей специфики, закрытости. Во всяком случае нет бесспорных доказательств существования внутренних факторов, которые делали бы неизбежными его ограниченность во времени. Наука не знает механизмов, которые бы с абсолютной неизбежностью вели к нарушению баланса между постоянными попытками людей расширить своей шаг новизны, то есть наращивать открытость, и социокультурными механизмами, пресекающими эту возможность, то есть стремлением сохранить закрытость.

Тем не менее фактор, постоянно с разной степенью интенсивности, подтачивающий основу традиционного общества, существует. Условия жизнедеятельности людей меняются. Изменяется не только климат, например, наступают и отступают ледниковые периоды, растет население, исчезают те или иные жизненно важные ресурсы. Это может привести к тому, что исторически ограниченный шаг новизны может оказаться губительным для общества. Он может ограничить способность личности конкретизировать исторически сложившуюся программу деятельности, сделать ее адекватной новым опасностям. Люди, стиснутые ограниченностью своей культуры, унаследованных программ воспроизводства, закрытостью общества, в существенно усложнившихся условиях не смогут принимать достаточно эффективных решений. Результатом может быть рост дезорганизации. Она может принять форму необратимого процесса, ведущего к катастрофе, к гибели общества. Чем иначе можно объяснить исчезновение множества древних народов, могучих государств древности, как не снижением эффективности решений, которые они принимали, снижением способности отвечать на вызов истории. Очевидно, комфортный культурный мир этих людей реально нес в себе опасности, о которых люди мало что знали. Это незнание отчасти компенсировалось общим представлением о циклических катастрофах, о том, что космос есть "вечно живой огонь, мерами вспыхивающий и мерами угасающий" (Гераклит). Однако эта абстрактная идея могла иметь скорее психологическое значение, чем быть основой программы противостояния реальным опасностям.

В какой-то части человечества те элементы открытости, которые находились где-то в порах общества, стали постепенно выходить вперед, продвигаясь на место ведущих ценностей. Это означало, что в процессе освоения исторически сложившейся культуры шаг новизны перестал носить жесткий сакральный характер. Он сам стал предметом критического анализа, рефлексии, превратился в подвижный, в постоянно расширяющийся. Он из чего-то абсолютного превратился в предмет осмысления, переосмысления. Это означало, что если в традиционном закрытом обществе высшей ценностью была статичность, неизменность, то теперь на первый план стала выходить ценность развития, изменения, критики. В конечном итоге наступил перелом. Возникло общество, где высшей ценностью стало достижение стабильности через повышение эффективности решений, деятельности в результате развития всех сторон жизни общества: личности, культуры, отношений. Соответствующие ценности вышли из катакомб и заняли господствующее положение. Возникло открытое общество. Его специфика заключалась не только в возрастании ценности потока инноваций, потока знаний, но и в том, что представление о комфортности стало предметом диалога, возрастал плюрализм этих представлений. Это открывало путь для поисков таких вариантов инноваций, которые способствовали повышению способности общества преодолевать опасности, эффективно решать жизненно важные проблемы. Переход к открытому обществу знаменовался процессом, превращающим стремление к развитию из дискомфортного в комфортное. Возникновение открытого общества - свидетельство как единства человечества, так и его внутреннего существенного разнообразия. В результате возникновения открытого общества в мире сложилось два типа суперцивилизаций: традиционная и либеральная. Для отношения между ними характерно противоречивое единство, взаимопроникновение и взаимоотталкивание, достигающие высокой степени напряженности. Эти отношения имеют место не только между странами и народами, но прежде всего внутри каждой из стран. Более того, пласты традиционализма и либерализма можно наблюдать в личностной культуре каждого человека. Отношение между этими двумя типами суперцивилизаций является главным внутричеловеческим различием в современном мире. Его можно рассматривать как дуальную оппозицию различий закрытого и открытого обществ. Сегодняшний мир, если рассматривать его в целом, есть переходный между суперцивилизациями, между закрытым и открытым обществом. Это мир, в котором нарастание сложности, опасностей заставляет людей искать новые формы комфортности, пути формирования этих форм. Эта проблема решается в каждой стране, каждым народом на основе своей культуры.

Даже существенных различий между этими суперцивилизациями слишком много, чтобы здесь можно было их всех касаться. Я попытаюсь, однако, пунктирно наметить некоторые из них. В основе открытого общества лежит стремление открыть возможность людям повышать эффективность своей собственной деятельности в различных формах, что необходимо для повышения способности отвечать на все более сложные проблемы, обеспечивать свою стабиль- ность, выживаемость. Традиционное общество основано на стремлении сохранить стабильность на исторически сложившемся уровне, на основе сохранения достигнутого уровня эффективности. Отсюда принципиально различное отношение к личности как источнику инноваций. В закрытом обществе личность лишь условие и средство достижения целей. В открытом она - самоценность, источник инноваций, новых целей. Традиционное общество догуманистично, тогда как открытое общество основано на гуманизме как ценности, ценности постоянной гуманизации общества. Историческая основа традиционного общества синкретична и монологична, тогда как открытое общество постоянно расчленяет, конкретизирует свои элементы и основано на развитии диалога в его культурных и организационных формах.

Полюса закрытости и открытости существуют не как абсолютные противоположности, как скажем в манихейской большевистской модели существовали белые и красные, буржуазия и пролетариат. Причем второй полюс должен был обязательно пожрать первый. Наоборот, эти полюса существуют друг через друга. Поэтому нет никаких теоретических предпосылок для утверждения закономерности катастрофического (леволюционного) перехода. Развитие взаимопроникновения суперцивилизаций как культурной цен- ности является одним из важных результатов формирования открытости.

Идея закрытости цивилизаций, к которой склонялись русский философ и социолог прошлого века Н.Данилевский и немецкий философ О.Шпенглер, схватывала лишь один аспект проблемы - существование страха перед инновациями, который в разной степени и формах можно найти в любом обществе. Полной закрытости цивилизации не может быть нигде и никогда. Чем сложнее проблемы, подлежащие разрешению, тем интенсивнее люди ищут поток инноваций не только дома, но и у всех известных им стран и народов. Возможность сохранить закрытость и одновременно стабильность, выживаемость обратно пропорциональна сложности, динамизму подлежащих решению проблем. В современном мире эта возможность снижается. Точка зрения известного политолога С.Хантингтона, что будущее чревато конфликтами между цивилизациями [8] не учитывает, что с определенного этапа открытости стран и народов взаимопро- никновение, переходящее в интеграцию, начинает преобладать над конфликтом, тогда как для объединения стран их закрытость, как об этом свидетельствует опыт истории, не представляется определяющей.

Отход от закрытости, в частности от имперских стремлений сожрать весь мир, выход на первый план ценностей развития и сотрудничества, делает войны как таковые все менее приемлемыми, так как они разрушают взаимопроникновение, основные ценности открытого общества. Отсюда падение ценности войны для них - не только как самоценности, но и как средства. Еще совсем недавно существовал культ войны. Например, при Петре I была распространена концепция полезности войны, приносившей славу и новые территории государю, чины и ордена генералам, подвиги и приключения офицерам, трофеи солдатам, престиж государству и т.д. Она рассматривалась как средство решать внутренние проблемы, "выпустить застоявшуяся кровь [9]. Постоянное напряженное ожидание войны с соседями - одно из средств стабилизации закрытого общества. Механизм стабилизации открытого общества требует противоположного.

Общая ситуация в современном мире в значительной степени определяется отношениями между закрытыми и открытыми обществами, соотношением энергетического потенциала закрытости и открытости во всех формах как в мировом масштабе, так и в регионах. При этом важнейшее значение имеет возрастающая в процессе усложнения мира конфронтация между исторически сложившейся стойкой комфортной закрытостью и дискомфортной открытостью для значительной части мира. В крайней своей форме она происходит между традиционалистским фундаментализмом и абсолютизацией науки, что можно назвать сциентизмом. Абсолютное противостояние этих крайностей может носить разрушительный характер. Было бы утопией ожидать возможность быстрого, выражаясь культурологическим языком, инверсионного перехода от традиционалистской комфортности к комфортности, формируемой наукой. Быстрый переход такого рода невозможен и попытки его социально опасны. Массовые представления о комфортности в свой основе не меняются в один день, для этого необходимо время.

То обстоятельство, что мир все более усложня- ется, делается все более динамичным, задает абстрактный вектор изменению представлений о комфортности, направленному в ту сторону, где повышается способность решать новые, все более сложные проблемы, в сторону открытости. Возможность перехода к открытому обществу определяется прежде всего развитием диалога как внутри страны, так и между странами и народами. Важным аспектом развития диалога является тенденция превращения конфликта, вооруженных столкновений в битвы духа, спора систем ценностей. Успех движения по пути открытого общества измеряется прежде всего через оппозицию "диалог - монолог". Политический аспект этого процесса выражается в оппозиции "демократия - авторитаризм". Проблема формирования этого диалога должна решаться на всех уровнях общества.

5. Как возможно движение к открытому обществу?

Каков механизм развития открытого общества? Человеческое творчество - кумулятивный процесс, однако не исключающий массовых разрушительных поворотов в обратном направлении [10]. Жертвой этих поворотов является творческий потенциал значительного количества людей не только в результате насилия, но и общей атмосферы массовых фобий, попыток решать проблемы избиением "оборотней". Разрушительные последствия имеет распространение массовой веры, что избиение сил зла и есть путь добра, массовой убежденности, что все проблемы решаются реализацией некоторой абсолютной идеи. При этом само содержание этой идеи может и не иметь значения, важно лишь, что она внедряется через разрушительный монолог.

Путь к открытому обществу лежит не на шумной внешней стороне исторического процесса с войнами, революциями, подвигами и преступлениями властителей и т.д., о чем так любят писать историки. Этот путь прокладывается где-то на скрытой стороне, где человек, погруженный в повседневность, решает свои бесконечно разнообразные проблемы. Там, отвечая на сложность повседневности, человек накапливал умение, творческий потенциал, новые смыслы. Интересно, что в глубокой древности этот процесс шел столь медленно, что его нельзя было заметить на протяжении поколений. Например, совершенствование прими- тивных орудий архаичным человеком не было результатом заранее поставленной цели. Совершенствование орудий, прогресс средств не были культурной ценностью, но шли интуитивно, подсознательно, возможно, как результат напряженного стремления сохранить все как было и одновременно как результат определенной игры неосознанных творческих сил. Представление о развитии, о совершенствовании распространялось на все этажи культуры. Стремление к развитию зародилось вместе с культурой. Его фокусом было освоение детьми сложившейся культуры. Каждый появившийся на свет ребенок преобразуется в личность, лишь осваивая накопленную его предками культуру, превращая ее из абстрактного наследия в содержание своего сознания, своей деятельности, формируя таким образом основы своей личностной культуры, превращая культуру из внешнего во внутреннее, из наследия предков в содержание своей личной жизнедеятельности, в самого себя. Следовательно, каждый человек, начиная свой путь, должен был сдать экзамен на способность к творчеству

В пользу этой гипотезы свидетельствует исключительная важность представлений о семье, малых сообществах как основе для формирования большого общества, государства. На протяжении веков рядовые люди рассматривались как "дети", а в качестве "отца" выступало первое лицо. Отсюда вытекало представление, что общество зависит от того, как "дети" осваивают то, чему учит "отец". Тем самым в какой- то пусть неадекватной форме идею личностного творческого начала, то есть существование представлений о некоторой первичной открытости, возможно экстраполировать на все общество.

Человечество шло к открытости не через борьбу со "злодеями". Открытость это борьба с собой, с собственным страхом перед изменениями, с неумением их отбирать, осваивать и интегрировать. Развитие открытости шло по пути преодоления синкретизма, то есть первобытной нерасчлененности представлений, всей жизни общества. Распад синкретизма не сводится к отделению искусства от религии, науки от повседневности, знания одной вещи от знания другой и т.д. Он включает постепенное выделение особых типов отношений людей из нерасчлененного целого и превращения каждого из них в особый предмет озабоченности, то есть в отношения, открытые для изменений. Последовательные вычленения различных форм этих отношений являются важнейшими шагами в формировании открытости.

Человек сумел выделить из синкретизма особый тип отношений, связанный с развитием технологии, технических средств, необходимых для осуществления сложившихся в культуре целей. Иначе говоря, люди перешли от подсознательного развития техники к осознанному. Важный элемент общественной жизни превратился в предмет творческой рефлексии. Способность превращать развитие технических средств в особую проблему не могла существовать без одновременной способности выделить отношения людей в сфере эксплуатации технологии и ее создания в особый предмет, подлежащий совершенствованию.

Еще одним этапом этого процесса распада синкретизма было вычленение организационных отношений на предприятии, в учреждении, армии, в любом сообществе. Возникла способность изменять организацию предприятия и вообще всех сообществ а соответствии с изменяющейся целью, с задачей повышения эффективности, подчинять структуру функции. Предприятие, если оно находится в условиях напряженных, изменяющихся рыночных отношений, может выжить лишь при условии, когда оно окажется способным отвечать на изменяющиеся требования рынка. Этот ответ заключается не только и не столько в "сохранении коллектива", существующих в нем традиционных, патриархальных отношениях, но в способности людей изменять состав работающих, их отношения между собой. Это преобразование организационных отношений в открытые связано с либеральной суперцивилизацией.

И наконец возникает способность изменять общество в целом, все типы отношений. Они превращаются в предмет диалога, в предмет реформ, изменений и управления (не путать с манипулированием), в открытый предмет воспроизводства. Этот по сути бесконечный процесс распада синкретизма, включающий качественные изменения культуры, усиление ее диалогичности, преодоление закрытости, осознание возможности и необходимости подчинять структуру функциям, и есть сердцевина формирования открытости в обществе.

Об открытом обществе стало возможно говорить тогда, когда творческая способность людей формировать новые отношения постепенно достигла способности повседневно совершенствовать государствен- ные отношения через формирование всеобщего диалога в масштабе гражданского общества. Открытое общество возможно в гражданском обществе, где культура и вся система отношений ориентированы на стимулирование развития личности как субъекта творческих инноваций. В нем формируется государство, способное охранять права каждого на формирование культурных инноваций, их культивировать, излагать, проповедовать, критиковать, совершенствовать государство, бороться за свободное участие в политическом диалоге на всех уровнях общества. Тем самым государство из традиционного инструмента ограничения творчества, подавления личности превращалось в защитника личности. Государство из воплощения закрытости превращается в защитника открытости, его источников. Оно превращается в институт, защищающий творческую личность от насилия со стороны самой власти, от противников расширения и углубления творчества, от сил, противостоящих открытости. При этом оно само превращалось в открытое для личности.

Каждый шаг этого сложного процесса формирования открытости включал в себя развитие культуры, формирование сдвигов в культурных программах. Этот процесс мог иметь место лишь в условиях роста способности людей формировать позитивные инновации, вступать в диалог в связи и по поводу этих инноваций, их приемлемости для общества. Речь шла не только о художественной, литературной, технической и т.д. формах творчества, но о массовых формах творчества, сердцевиной которых является частная инициатива, вторжение творчества в сферу все более сложных отношений, в хозяйство, экономику, политическую жизнь, в функционирование государства. Люди постепенно осознали, что все, что нас окружает, все наши способности есть результат творческого потенциала носителей частной инициативы, результат открытости. Это верно, как это не покажется парадоксальным, и в закрытом обществе. Его специфика заключалась лишь в том, что в нем достигнутый уровень открытости был жестко репрессивно ограничен, идущая от нее социальная энергия направлялась на поддержание статики различными методами, включая репрессивные.

Открытое общество существует и изменяется в результате самосовершествования массового творчества людей, творящих новые отношения, новые производства,новые смыслы, новые решения. Любое достижение в этой области всегда вызывает недовольство своей недостаточностью и тем самым дает стимул его дальнейшему углублению.