БИОЛОГИЯ АРИСТОТЕЛЯ

4. БИОЛОГИЯ АРИСТОТЕЛЯ

Аристотель – основатель биологии как науки. Как астроном Аристотель был систематизатором и популяризатором, и притом не наилучшим. Как биолог он – пионер.

До Аристотеля биологии чуждались. Звёзды были более уважаемыми объектами, более благородным материалом для наблюдений и размышлений, чем наполненные слизью и калом живые организмы. Поэтому не случайно в первой книге «О частях животных» Аристотель доказывает, что растения и животные представляют для научного исследования предмет не менее ценный, чем небесные тела, хотя первые преходящи, а последние, как казалось философу, вечны. Говоря как об астрономии, так и о биологии, Аристотель провозглашает, что «и то, и другое исследование имеет свою прелесть» (О частях животных I, 5).

Хотя Аристотель и сам ощущал брезгливость и отвращение к внутренностям животных, он, тем не менее, противопоставлял этому свойственному многим людям и отпугивающему их от занятий биологией чувству наслаждение познанием, независимо от того, приятен или нет предмет познания непосредственному чувству человека, если, конечно, этот человек истинный учёный и тем более философ. Ведь «наблюдением даже над теми из них, которые неприятны для чувства, - говорит Аристотель, - создавшая их природа доставляет… невыразимые наслаждения людям, способным к познанию причин и философам по природе» (II, 5). В познании же причин, как мы видели, Аристотель полагал суть научного познания и высшее проявление человеческого разума.

При этом Аристотель отмечает, что не может понять, почему созерцание искусственных изображений произведений природы людям более по вкусу, чем наблюдение живых оригиналов, которое способно открыть причинную подоплёку наблюдаемого. Философ отдаёт предпочтение наблюдению жизни перед эстетическим наслаждением от созерцания её мёртвого отображения в искусстве.

Следователь, перед нами апология реального наблюдения живой природы. Она противоречит умозрительному методу физики Аристотеля и тем более всей его метафизики.

Своего апофеоза эмпиризм Аристотеля-биолога достигает в его совете ничем не пренебрегать при изучении природы: «Не следует ребячески пренебрегать изучением незначительных животных, ибо в каждом произведении природы найдётся нечто, достойное удивления» (I, 5).

Аристотель говорил в своих лекциях по биологии: «Надо и к исследованию животных подходить безо всякого отвращения, так как во всех них содержится нечто природное и прекрасное» (I, 5).

Однако не следует закрывать глаза на то, что наш философ усматривает прекрасное в живой природе не в материи, из которой состоят живые существа (именно она и вызывает отвращение), а в созерцании целесообразности.

Хотя свой принцип целесообразности Аристотель распространяет на всё мироздание, он не гилозоист. Далеко не все тела наделены жизнью. В своём произведении «О душе» Аристотель пишет, что «из естественных тел одни наделены жизнью, другие – нет» (II, 1). Аристотелю принадлежит первое определение жизни: «Жизнью мы называем всякое питание, рост и упадок тела, имеющие основания в нём самом» (там же).

Вопрос о происхождении жизни следует разделить на два аспекта: философский (метафизический) и биологический (научный). Все виды животного, будучи формами, вечны, а потому в метафизическом смысле жизнь не начиналась, так как в мире на уровне «сутей бытия» вообще ничего не происходило. С биологической же точки зрения происхождение жизни вполне возможно, если под этим понимать осуществление (энтелехию) вида в природе. Для этого должны быть благоприятные условия. Осуществившись однажды, вид продолжает сам себя воспроизводить, новая особь возникает из семени старшей. Однако Аристотель допускал самопроизвольное зарождение из неживого низших видов живого: червей, моллюсков и даже рыб, что в плане метафизики означает, что форма этих существ может стать энтелехией непосредственно в морском или в гниющем веществе. Это ложная теория самопроизвольного зарождения – продукт отсутствия наблюдательности в отношении того доступного невооружённому глазу малого, об изучении которого ратовал сам Аристотель, - нанесла большой вред биологии, укоренившись со временем настолько, что с ней с большим трудом распрощались лишь в XIX в., когда опытным путём было доказано, что конкретная жизнь всегда происходит из яйца.

Аристотель – отец зоологии. В зоологических работах Аристотеля упомянуто описание более пятисот видов животных – цифра для того времени громадная. В центре внимания философа вид, а не особь и не род. Это «сути бытия», формы, первые сущности (по «Метафизике»). Вид – это то самое минимальное общее, которое почти сливается с отдельным, расползаясь в нём благодаря случайным несущественным признакам.

Однако Аристотель не остановился на видах. Он стремился включить их в более общие группы. Всех животных Аристотель поделил на кровеносных и бескровных, что приблизительно соответствует делению живых существ современной научной биологией на позвоночных и беспозвоночных.

Обобщая факт наличия переходных форм между растениями и животными, флорой и фауной, Аристотель пишет в сочинении «О частях животных»: «Природа переходит непрерывно от тел неодушевлённых к животным, через посредство тех, которые живут, но не являются животными» (IV, 5). В «Истории животных» сказано, что природа постепенно переходит от растений к животным, ведь относительно некоторых существ, живущих в море, можно усомниться, растения они или животные; природа так же постепенно переходит от неодушевлённых предметов к животным, потому что растения по сравнению с животными почти не одушевлены, а по сравнению с неживым одушевлены. Более одушевлены те, в ком больше жизни и движения, при этом одни отличаются в этом отношении от других на малую величину.

С именем Аристотеля связаны также конкретные биологические научные открытия. Жевательный аппарат морских ежей называется «Аристотелев фонарь». Философ различил орган и функцию, связав первый с материальной причиной, а вторую – с формальной и целевой. Аристотель открыл принцип корреляции в формуле: «Что природа отнимет в одном месте, то она отдаёт другим частями».