Наше общее будущее: две системы взглядов

Юсфин Юлиан Семенович

Принятие мировым сообществом концепции устойчивого развития в качестве стратегии земной цивилизации - крупнейший успех. По существу это первое проявление того Разума, о котором мечтал В. Вернадский, создавая учение о ноосфере.

Концепция устойчивого развития базируется на пяти принципиальных положениях. Во-первых, дифференциация уровней развития и жизни людей в промышленно развитых странах Севера и развивающихся странах Юга достигла такой величины, что опасности социального взрыва, локальных конфликтов, потери контроля мирового сообщества над ситуацией на планете стали реальными. В этих условиях впервые за всю историю Север пришел к выводу, что решение этой мировой проблемы является жизненно необходимым прежде всего для самих промышленно развитых стран.

Во-вторых, опасности, связанные с состоянием окружающей среды, стали столь реальными, что требуют незамедлительного ответа, принципиально иной технической политики.

В-третьих, стало окончательно ясно, что нищета трех четвертей населения Земли является одной из основных причин роста нагрузки на окружающую среду.

В-четвертых, пришло осознание того, что не существует иного пути для ликвидации нищеты большинства людей нашей планеты, кроме ускоренного развития Юга.

В-пятых, признана-невозможность решения указанных острых проблем без участия всего мирового сообщества. На национальном уровне покончить с ними нельзя.

Стратегия устойчивого развития кажется наиболее удачной из всех реальных возможностей. Она представляет собой обоснование необходимости дальнейшего экономического роста при сохранении устойчивости биосферных процессов.

Известно, что в нашей стране указом Президента принята "Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию". Однако внимательный читатель нс мог не обратить внимание на содержащиеся в этом документе два противоречащих друг другу толкования основного понятия. В начале текста сообщается, что устойчивое развитие обеспечивает "сбалансированное решение социально-экономических задач и проблем сохранения благоприятной окружающей среды и природно-ресурсного потенциала в целях удовлетворения потребностей нынешнего и будущего поколений людей" [I].

Это толкование соответствует содержанию решений Конференции в Рио-де-Жанейро, в которых четко выделена цель развития общества - удовлетворение потребностей человека, средство достижения цели - экономический рост и граничное условие - сохранение благоприятной окружающей среды. Заметим, однако, что уже в определении содержания понятия "устойчивое развитие", данном в российской "Концепции", осуществлена некая корректировка: вместо .четких определений развития и экономического роста, характерных для решений ООН, используется сглаженное "сбалансированное решение социально-экономических задач". А несколькими строками ниже в том же директивном документе дается и иное толкование устойчивого развития: "Улучшение качества жизни людей должно обеспечиваться в тех пределах хозяйственной емкости биосферы, превышение которых приводит к разрушению естественного биотического механизма регуляции окружающей среды и ее глобальным изменениям" [I].

Нетрудно заметить, что последнее определение меняет взаимное распределение целей, средств достижения и ограничений общественного прогресса. В неявном, но вполне понимаемом виде провозглашается иная цель существования (не развития!) общества - сохранение окружающей среды, средство достижения цели - сокращение экономического роста (в различных работах сторонников второй интерпретации утверждается, что хозяйственная емкость биосферы давно превзойдена - см. далее), ограничение -снижение или замораживание уровня удовлетворения потребностей людей.

В [2¦ провозглашается, что "опасный критический порог (разрушения биосферы. -Ю.Ю.) перейден человечеством". В [3, с. 276] также декларируется, что "...компенсационный механизм (естественной биоты. - Ю. Ю.)(...) разрушен и результате превышения хозяйственной деятельностью человека допустимого порога возмущения биоты". Это означает, что возможности хозяйственной емкости биосферы исчерпаны и экономический рост исключается.

Нс случайно В. Данилов-Данильян, комментируя содержание "Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию", заявляет, что вторая интерпретация понятия "устойчивое развитие" "...гораздо точнее, чем туманные слова о создании условий для будущих поколений" [4]. Присутствие двух противоположных интерпретаций цели развития человечества лишь подчеркивает степень накала дискуссий, характерных для современного состояния мирового сообщества.

Дискуссионное поле необыкновенно широко и отличается необычайной пестротой взглядов. Российское общество слабо осведомлено о самых различных подходах к трактовке грядущих изменений. Пожалуй, наиболее полную сводку различных взглядов привел Г. Швебс [5].

В соответствии с принятыми в мировой практике "цветовыми" определениями Швебс отмечает, что движение "зеленых" представлено "многоцветной" компанией с гаммой от "коричневых" до "серых". Среди "зеленых", считает он, больше всего "серых". Их количество резко возрастает в предвыборные периоды, когда кандидаты в политические лидеры "вешают лапшу на уши" своим потенциальным избирателям. беспардонно используя экоиопулизм для "раскручивания" экологически неподготовленной аудитории, спекулируя вдобавок на эгоистичных местных интересах в ущерб глобальным.

"Коричневых" иногда называют "экофашистами" или "зелеными кхмерами", что само по себе говорит о многом. Они, как правило, отстаивают свои интересы "особыми" методами, в том числе и экстремистскими. Во Франции, например, их действия названы экотерроризмом. В этот подкласс "зеленых" хорошо вписываются некоторые группы движения Гринпис.

Весьма своеобразная группа среди "зеленых" - "романтики". Определяя их место в цветовой гамме, их можно назвать "салатными". Основная доктрина "салатных" -максимальное увеличение суммы благополучия и уменьшение суммы страданий на планете. Суть ее - всякое живое существо надо защищать независимо от интересов человека (общества защиты домашних животных и другие аналогичные объединения).

Наконец, приверженцы "глубинной экологии" ("ярко-зеленые"). Они представляют Землю как живое существо, биосферу - как единый истинный субъект права, а человека видят лишь негативным фактором современного развития. Их порядок приоритетов: биосфера, все живое вообще и на последнем месте - человек.

Сам Швебс, дистанцируясь от "зеленых" всех оттенков, причисляет себя к "социальным экологистам", отличительным признаком которых является стремление "перейти к новой модели развития" цивилизации. И хотя эту модель, как признает автор, "познать в деталях сложно" [5], она воспринимается читателем как отказ от увеличения потребления или, проще и понятнее говоря, как отказ от роста удовлетворения потребностей человека. Пожалуй, именно это наиболее объединяет лиц. которых мы вслед за Швебсом будем относить к "социальным экологистам".

"Новая модель" социальных экологистов Попробуем концентрированно изложить основные цели социальных экологистов.

1. Мерилом экологической угрозы является степень нарушения механизма биотической регуляции природной среды. Человек вместо разрешенного ему природой потребления порядка 1% первичной биотической продукции переводит непосредственно и антропогенный канал почти на порядок больше, а всего ежегодно потребляет до 40% первичной продукции. Это. с одной стороны, лишает пищи многие организмы, особенно крупных размеров, а с другой - дает дополнительный поток питания микроорганизмам, насекомым и прочим "спутникам человека", что дополнительно деформирует естественные сообщества, окружающую среду и нарушает нормальный круговорот биогенов [2].

2. Причина деградации и разрушения биосферы - человек и его стихийная деятельность, пошедшая в противоречие с окружающей средой, которая не может меняться так быстро, как человек меняет технологии, перейдя от эволюции к прогрессу. Таким образом, эволюция не может приспособиться к прогрессу, так как скорость смены технологий при прогрессе на 5 порядков выше скорости смены "биотических технологий" [3, с. 266].