Художественная система Византии

3. Художественная система Византии

История византийской культуры богата парадоксами, многие из них связаны с художественной системой. В IV—V вв. искус­ство античного Рима умирало, и именно Византии суждено было породить новое искусство, которое оставило глубокий след в ми­ровой культуре.

В ранней истории Византии, в эпоху становления христиан­ства, в искусстве наблюдается хаос, смешение понятий, мучитель­ное рождение нового через стремление преодолеть старое.

В Малой Азии, особенно в Сирии, возникло искусство, в кор­не враждебное эллинизму. Принципы этого искусства отрицали перспективу, объемность, воздушную среду — т.е. все, что созда­вало образы реального мира. В росписях фигуры становились в ряд или одна над другой,причем главные были наибольших раз­меров независимо от их местоположения. Неприятие античной пластики изображения человеческой красоты -было возвращением к доэллинским временам. Поэтому в раннехристианском искусстве преобладает символика и геометрический орнамент Востока.

Необходимо отметить, что на восточные области Византийской им­перии оказывает влияние ассирийско-вавилонская и иранская культура, где в это время возникло новое декоративное искусство.

И все-таки в живописи постоянно кристаллизируется визан­тийский стиль, очищенный от инородных влияний. В основе его лежит опыт мастеров Запада и Востока, пришедших независимо друг от друга к созданию нового искусства, соответствующего спи­ритуалистическим идеалам средневекового общества. Однако спи­ритуалистические воззрения не увели искусство Византии в мир чистых абстракций, как это случилось на мусульманском Востоке, и оставили в центре изображение человека. Появлению собствен­но «византийского стиля» предшествовал длительный период. Первоначально этот период был связан с запретом изображения Бога, что привело к появлению крупного общественного движе­ния — иконоборчества (726—843), запрещавшего иконопочитание. Этим был вызван упадок ряда составляющих византийской куль­туры, в частности, почти приостановилось развитие изобразитель­ного искусства. Но именно в этот период произошло формирова­ние византийской теории образа, изображения, иконы. Впослед­ствии на этой основе сформировалась прочная теоретическая база всего византийского, а вслед за ним и старославянского, и древне-грузинского, и отчасти, средневекового западного искусства.

Противники икон опирались на библейскую идею о том, что Бог есть дух и его никто не видел, и на тезис «Не делай себе кумира из никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в водах ниже земли». Прежде всего ико­ноборцы отвергали антропоморфные изображения Христа. Для уб­ранства храмов предлагали только светские мотивы: растительный орнамент, животных, птиц, рыб и т.п. »

Сторонники противоположного направления — иконопочита-тели — показывали, для чего нужно изображать Христа, хотя в своей аргументации были отнюдь не едины. Среди первых защит­ников образа в иконописи был известный византийский богослов, философ и поэт Иоанн Дамаскин (ок. 675—754), который активно применил аристотелевский философский аппарат к изложению православного богословия. По И. Дамаскину, сущностной харак­теристикой образа является подобие его прототипу по основным его параметрам, образ близок к оригиналу, но не является его копией. Дамаскин считает.что изображено может быть практиче­ски все — весь универсум, и прежде всего все, видимое глазу. Что касается образа Бога, то невидимого и неописуемого Бога изобразить невозможно, но воплотившегося Бога, принявшего че­ловеческую плоть, не только можно, но и необходимо изображать.

Иконопочитатели доказывали, что Писание запрещает изображать только «Бога бестелесного, невидимого», и призывали живописцев изображать все основные события из земной жизни Христа.

Уже в это время складывается устойчивая иконографическая традиция, имеющая четкую программу изображения. Основные сюжеты иконописи — рождение от Девы, крещение в Иордане, преображение на Фаворе, страдания, смерть и символы его божест­венной природы — спасительный крест, гроб, воскресение и т.п.

Иконы служат доказательством воплощения Сына Божия, яв­ляются доказательством христологического догмата.

Поскольку человек стоял в центра внимания христианского мировоззрения, его очищение, преображение и спасение состав­ляли главную цель христианской церкви. Человеческая фигура выступала в византийской живописи носителем основных вечных художественных идей. Наиболее значимые фигуры композиции (Христос, Богоматерь, святые) изображались обычно во фронталь­ном положении. Окружающие их фигуры располагались в более свободных позах, чем подчеркивалась особая значимость, иерар­хичность центральных фигур. Для передачи же эмоциональных, преходящих настроений и переживаний часто использовали нео­душевленные предметы.

В профиль изображались отрицательные персонажи (Иуда, сатана), второстепенные персонажи и животные.

Композиции в византийской живописи строились по принци­пу максимальной статичности и устойчивости, что выражало не­преходящую значимость событий, их вневременность. Композици­онным центром многих изображений выступала голова (или нимб) главной фигуры, независимо от ее размеров.

Византийские мастера не пользовались для организации ху­дожественного пространства перспективой. Все внимание уделя­лось изображаемому явлению. Важную роль играли условно изо­бражаемые элементы архитектуры и «пейзажа».

Для византийского искусства характерна индивидуальность художественного мышления, т.е. стремление «набирать» произве­дение (живописное, словесное, музыкальное) из стереотипных элементов, а также высокая степень философско-религиозного символизма и строгая каноничность.

Особое внимание в византийской эстетике уделялось свету и цвету. Свет у византийцев — важнейшая категория гносеологии, мистики и эстетики. Следующей важной и близкой к прекрасному и свету категорией выступал цвет, понимаемый византийцами как материализованный свет. Цветной свет и блеск мозаик в храмах при соответствующем колеблющемся освещении создавал необыкновенный эстетический эффект цветовой атмосферы, в которой со­вершалось храмовое действие. Цвет в византийской культуре иг­рал одну из главных ролей и благодаря своим свойствам был мо­гучим возбудителем мистического и сверхсознательного.

Пурпурный цвет — важнейший в византийской культуре, цвет божественного и императорского достоинства. Только Васи­леве восседал на пурпурном троне, носил пурпурные сапоги, под­писывался пурпурными чернилами. Только Богоматерь в знак особого почтения изображалась в пурпурных одеждах. Красный цвет одновременно и символ жизни, и цвет крови, прежде всего Христа, цвет огня, пламени — очищающего и карающего. Белый — равнозначный, часто противостоит красному как символ божественного цвета. Одежды Христа в Фаворе «сделались белыми, как свет» — такими же их изображали иконописцы. По отноше­нию к белому цвету в византийской культуре сохранилась антич­ная символика. Белый цвет имел значение чистоты и святости, отрешенности от мирского. На иконах святые и праведники изо­бражались в хитонах из белых льняных тканей.

Черный цвет — противоположность белому, это знак смерти, конца земного, символ могилы и ада. Дихотомия «белое» — «чер­ное» достаточно типична для многих культур.

Зеленый цвет — символ юности, цветения, символ земного, в отличие от небесного — пурпурного, голубого, золотого. Синий и голубой в византийском мире — символы трансцендентного мира.

Новая религия изменила назначение храма, его архитектур­ные формы и убранство. Возник новый тип храма — с куполом в центре. Традиция создания таких храмов во многом обязана зодчим Грузии и Армении.

Первостепенное значение в храме приобретает убранство. Внутренний облик храма становится важнее. Одной из главных задач при строительстве было распределение света. Со светом свя­зано искусство византийской мозаики. Корнями мозаика уходит в античность, где она первоначально складывалась из кубиков ес­тественных пород, а с третьего и четвертого веков стали приме­няться окрашенные стеклянные сплавы — смальта.

Византийское искусство воспользовалось этими достижениями античности и создало на их основе свою мозаику, «работающую» на контрасте световой гаммы. В центре византийской мозаики свет и цвет.

Среди церквей не было равной Святой Софии в Константино­поле. Два выдающихся зодчих — Исидор из Милета и Анфимий из Тралл — сумели соединить в этом храме чистоту, строгость и монументальность античной архитектуры с новейшими достижениями зодчества Востока — Ирана, Сирии и Малой Азии. Впер­вые здесь была реально воплощена идея грандиозного центриче­ского храма, увенчанного колоссальным куполом. Сбылась мечта архитекторов Востока и Запада перекрыть сферическим куполом огромное центрическое пространство. Храм увенчан огромным, как бы парящим в небе, куполом диаметром 31 м. С двух сторон к куполу примыкает сложная система постепенно повышающихся полукуполов. Стены и многочисленные колонны внутри храма бы­ли облицованы разноцветным мрамором и украшены мозаиками. Сорок окон, прорезанных в основании купола, в толще стен и ниш, заливали светом внутренние пространства и декор храма. Длина храма — более 70 метров, купол поднят на 50-метровую высоту. В течение веков внешний облик Софии сильно изменился. Завладевшие Константинополем в XV веке турки пристроили к церкви минареты и превратили ее в мечеть.

Другая жемчужина архитектуры Византии — храм Сан Витале в Равенне на Адриатическом побережье, где также со времен Юстиниана сохранились удивительные мозаики, изображающие царскую чету в окружении придворных. Капитель представлена тончайшим ажурным кружевом. Мозаики Равенны, Синая, Фессалоники, Кипра и др. городов знаменуют отказ византийских ма­стеров от античных традиций. Образы становятся аскетичными, в них нет места не только чувственному, но и эмоциональному на­чалу, преобладающей становится усложненная символика.

Не затухало в Византии светское художественное творчество. Оно нашло свое воплощение в величии дворцов императоров, зна­ти, в красоте общественных зданий.

На повседневной жизни византийцев долгое время сказыва­лись античные языческие традиции, особенно те, которые сопро­вождали человека в важнейшие моменты его жизни: рождение ребенка, вступление в брак, смерть. Но постепенно быт и нравы Византии христианизируются. Это проявилось прежде всего в ук­реплении семьи, в распространении закрытой одежды и скрытого по посторонних глаз жилища.