Впечатления о творчестве Рериха

Николай Константинович Рерих до сих пор остается одним из моих самых любимых художников. Очень трудно сказать, что меня привлекло в творчестве Рериха; видимо, это невозможно объяснить, это часть моего сознания мира. Скажу, что с картин Рериха и началось мое знакомство с искусством, когда я впервые пришел в Картинную галерею…

…И вот, спустя много лет, я снова в этом просторном зале, любуюсь тем, что давно не мог видеть, но всегда хранил в своей памяти. Со всех сторон меня окружают живописнейшие картины. Почти на каждой из них изображены горные пейзажи. Куда ни кинешь взгляд – везде высокие вершины, ледники, скалы… Кажется, что каждый из этих шедевров – часть чего-то единого целого… А если бы вправду соединить в одну все картины Рериха, выставленные в нашей галерее? Тогда перед нами предстанет красивая и величественная панорама Гималайских гор, переливающаяся разными красками – от нежно-розовых до строгих сине-черных. А в центре – гора Эверест, подчеркивающая всю величавость и неприступность гор, устроенную самой природой.

Здесь надо сказать, что Рерих не изображал горы полностью в реальном свете. В его работах вместе со строгостью очертаний горных пиков, совершенными пропорциями, идеально четким падением света и тенями четко прослеживается нечто такое, что представить реально лишь человеческому разуму и творческому воображению. (Кое-где мы можем даже увидеть, как будто на горе высечены очертания чьего-то лица – не правда ли, очень оригинально?) Можно даже сказать, что есть в этом что-то от космических видов. Недаром Гагарин, смотря во время своего первого полета в космос в иллюминатор, сравнивал увиденное с красками на полотнах Рериха.

«Гималаи, Гималаи – это вечная тайна Земли» – очень точно заметила одна неизвестная миру, но талантливая поэтесса. И Рерих был одним из немногих, кто почти открыл эту тайну в своем творчестве. А ведь скольких талантливых людей оно, в свою очередь, вдохновило на создание собственных литературных шедевров! Чтобы понять это, достаточно прочитать стихи Натальи Спириной, председателя рериховского общества:

«Скалы, громадные братья!

Учите людей молчанью.

Торжественность вам знакома,

Хранители древних тайн.

Века для вас, как минуты,

Проходят грядою стройной,

Величие ваших стен. <…>

А люди, устав от пыли

И шума ненужной жизни,

Придут к вам узнать молчанье,

Заимствовать простоту

И ту непоколебимость,

Которая вам знакома,

Немые древние братья,

Хранители вечных тайн!»

Эти строки написаны по картине Рериха «Гималаи». Самое интересное здесь то, что у Рериха нам известны двадцать четыре (!) картины с таким названием. И здесь мы видим эту безграничную любовь к горам…

Изображал Рерих также и людей – безусловно, на фоне гор. Именно эти картины считаются самыми популярными в творчестве художника и вызывают самые бурные эмоции.

Мы подходим к картине «Настасья Микулична». Образ женщины- богатыря на фоне пылающего горного заката – в понимании Рериха не что иное, как дополняющие друг друга вещи – еще один символ величия и неразрывной связи человека и природы.

Проходя дальше, мы видим картину «Бэда-проповедник». Ее сюжет подсказало Рериху одноименное стихотворение поэта Полонского. В общих чертах он таков: слепой старик-проповедник Бэда был обманут мальчиком-поводырем, который увел его от места, где собрались люди послушать его проповедь. Они пришли на горное озеро, и Бэда начал речь перед несуществующей толпой, и когда он закончил ее, горы «грянули ему в ответ». Здесь мы совершенно ясно видим, что в понятии Рериха горы – как бы живые существа, способные ответить на искренний призыв человека.

Я встречал людей, которые утверждали, что их не привлекает творчество Рериха. Конечно, это дело вкуса. Но они аргументируют свои доводы тем, что картины эти холодны и не вызывают никаких чувств, и тут я прихожу в недоумение. Я думаю – а что эти люди вообще понимают в настоящем искусстве? Да, горы – неживая природа. Да, их окружает вечный холод. Но все это – ничто по сравнению с тем, какое чувство вложил в свои шедевры творец. И если бы те люди это поняли – вряд ли бы оставались при своих мнениях и дальше.