Влияние Тургенева на современников и его место в русской классической литературе

Тургенев был характерным представителем классической рус­ской литературы, которая всегда ставила перед собой социальные задачи, играла важную общественную роль. Он по праву гордился своими “Записками охотника”, которые способствовали освобожде­нию крепостных крестьян. Его социально-психологические романы оказывали сильное влияние на российскую общественную мысль, ибо писатель, по словам Добролюбова, “быстро угадывал новые по­требности, новые идеи <...> и в своих произведениях обращал вни­мание на вопрос, стоявший на очереди и уже смутно начинавший волновать общество”. Когда начинающие литераторы обращались к Тургеневу за советами, он никогда не открывал им профессиональ­ные “секреты” своего мастерства, а серьезно говорил: “Вы должны себя делать, человека из себя делать”.

Творчеству Тургенева свойственны глубокий психологизм, изя­щество и музыкальность языка и стиля, его женские образы очаро­вательны и подкупают своим обаянием. Его лиризм, вера в лич­ность, человеческий разум обусловлены тем, что он был особенно тесно связан с наследием русского и западного романтизма и сло­жился как писатель в эпоху позднего романтизма 40-х годов. В то время преобладал особый тип “идеалиста”, блестяще образованного и талантливого, активность которого в условиях невозможности практической и общественной деятельности ограничивалась пылки­ми речами и страстной полемикой в распространенных тогда круж­ках. В своих ранних произведениях “Гамлет Щигровского уезда” и “Дневник лишнего человека” Тургенев дал блестящую сатиру на это поколение и на всю эпоху 40-х годов, однако недостатком этих повестей было то, что они носили характер памфлета, в них еще не было художественной оценки эпохи. Этот недостаток Тургенев пре­одолел позже, в романах “Рудин” и “Отцы и дети”, в которых он не только показал развитие исторических эпох и смену типа рус­ского общественного деятеля, но и засвидетельствовал перед чита­телем свои несомненные художественные дарования.

Роман “Отцы и дети” читали во всех слоях общества — от рево­люционно настроенной молодежи до правительственной верхушки и крайних реакционеров. “Отцы и дети” оказались в центре лите­ратурной и общественной жизни 60—80-х годов XIX века. Ожесто­ченные споры вокруг романа велись не только в критике. В романе Чернышевского “Что делать?” и романе Достоевского “Бесы” много скрытой и явной полемики с Тургеневым. Чернышевский никак не мог согласиться с Тургеневым в оценке “нового челове­ка”, трагическую противоречивость которого так убедительно пока­зал Тургенев. Парадокс Базарова в том, что революционность его взглядов и жажда преобразования мира уживаются с позитивист­ским миросозерцанием буржуазного ученого-просветителя. Зная об отрицательном отношении к роману Тургенева революционной мо­лодежи (возраст этой молодежи был от 20 до 25 лет), Чернышев­ский воспел “детей”, вопреки лозунгу Тургенева “Ни отцы, ни дети”. Достоевский нарисовал злую карикатуру на Тургенева, кото­рый в “Бесах” фигурирует под фамилией Кармазинов и заискивает перед радикально настроенной революционной молодежью. Степан Трофимович говорит о романе: “У него Базаров — это какое-то фиктивное лицо, не существующее вовсе”. Сам факт, что роман вы­звал такие противоречивые оценки, говорит о том, что Тургенев, в произведении которого совершенно отсутствуют элементы социаль­ной сатиры и памфлета, сумел всех задеть за живое, пользуясь лишь методом “художественного воспроизведения”. Суть этого ме­тода Тургенев выразил так: “Художественное воспроизведение — если оно удалось — злее самой злой сатиры”.

Тип социально-психологического романа, созданный Тургене­вым, оказал огромное влияние на развитие общественной и литера­турной жизни. Его “художественные воспроизведения” были на­столько точными, что им не только верили, но даже подражали. Писатель по праву говорил о своем Базарове: “Образ вышел до того определенный, что немедленно вступил в жизнь и пошел действо­вать”. Журналист Алексей Суворин так отозвался о влиянии Турге­нева на современное общество: “Он создавал образы мужчин и жен­щин, которые оставались образцами. <...> Он придумывал покрой, он придумывал душу, и по этим образцам многие россияне одева­лись”. Однако здесь перед нами явная недооценка, ибо невозможно подражать тому, что надуманно и искусственно. Образам Тургенева подражали в силу их внутренней убедительности. Именно поэтому романы Тургенева продолжают интересовать не только исследовате­лей литературы прошлого, но и остаются на книжной полке совре­менных русских читателей.