Менталитет казахского народа как отражение этнического и языкового сознания

3.2 Менталитет казахского народа как отражение этнического и языкового сознания

Национальное самосознание казахов актуализируется через систему его этноценностных ориентаций, проявления национального характера – менталитета. Своеобразие казахского менталитета заключается в его обусловленности природно-географическими условиями проживания, типом хозяйственной деятельности, кочевым образом жизни, спецификой этнической структуры, сложившейся в виде родоплеменной иерархии и сословно (кастово) – этнических групп. Именно природно-географическая среда, занятия кочевым скотоводством, родоплеменная этническая структура и существование патронимии способствовали формированию особого психического уклада казахской нации – менталитета, как жизненно необходимых правил человеческого общежития.

Менталитеты различных этносов неадекватно выражены, что связано как с различиями природно - географических условий проживания народа, характером их трудовой деятельности, спецификой внутренней структуры этноса, а также тем, какие общественно-экономические формации пережил тот или иной народ. Так, непосредственная близость к наблюдаемому и воспринимаемому, укорененность в бытии, близком к природе, выразились у казахов в особом понимании времени, пространстве, внутреннего мира человека, смысла его бытия, нравственных устоев. Все это имеет реальные корни в действительном бытии, отсюда проистекает национальный образ мира. По словам Кшибекова, менталитет казахского народа неразрывно связан с кочевым образом жизни и резко отличается от менталитета народов Европы [65, 4]. менталитет казахского народа как основной стержень национального самосознания, подвергается изменениям, подвижен. Если раньше до революции, основными чертами его были: патронимизм, т.е. почтительное отношение к господствующим в обществе патриархальным устоям, правилам, установленными общиной, родоплеменными старейшинами, уставом «Жеті жарғы», выполнение указаний торе и ходжей, то в послереволюционный период ведущими признаками, наряду с продолжающимися господствовать в казахском обществе патронимическими принципами, являются черты советской ментальности, выразившиеся в соблюдении принципов равенства коллективизма (один за всех, все за одного). Социализм, по мнению казахов и русских -это справедливый строй, так как советская власть существовала для советского человека. Этот строй олицетворяет для них настоящую жизнь. Само слово «социализм» вызывает у респондентов положительный эмоциональный заряд (благо, идеал, радость, счастье, свет). В менталитете казахов в советское время наблюдалось некоторое самоотчуждение от своей нации, когда большинство казахов, как и все народы СНГ, признали русский язык вторым родным языком, забывая о том, что родным может быть только язык своей нации, своего этноса. Этническое самоидентифицикация может осуществляться только в отношении своего родного языка.

Менталитет казахского народа – совокупность разных черт, сформированных в разное время: это и патронимизм, и черты советской ментальности, и черты патернализма, как уважительного отношения к своему родному государству, которое будет заботиться о своих гражданах (казахстанцах), рост этнического самосознания, стремление к этнической самоидентификации со своим народом всех казахстанцев (в полиэтническом социуме), и в то же время критическое отношение к мерам, проводимым государством, неприятие новых процессов рыночного характера, неуважение к новым русским и казахам как представителям мафиозных структур, стремление не замыкаться в рамках своей культуры, а воспринять ценное в других культурах, в частности, русской, некоторый космополитизм и сближение с русской культурой, как общей культурой народов, проживающих в Евразийском пространстве. Но в то же время, несмотря на трансформационные процессы в национальном сознании, черты казахской национальной ментальности как духа народа продолжают сохраняться.

3.2.1 Этнические стереотипы в языковом сознании казахов

Наиболее ярко менталитет народа проявляется в его национальном характере и языке. Так, чертами национального характера казахов являются: доверчивость и детская наивность, простодушие, широта души ср.: «Қазақтың мінезінде сәбилік көп қой; ол сенгіш, қең, дарқан. Мүмкін ен далада еркін сайран құрып, табиғат дүлеймен ғана тіресіп өскеннен де шығар. Ол ұсақтыққа бара бермейді. Сенген, құрмет тұтқан адамына көл-көсір, жер-ана берген байлықты маңдай терімен тауып отырса да, сатпайды, сыйлайды. Өйткені саудагер емес: оны ар көреді, ср.: Күздікте, тары орғанда: бірер қабын қалаға апарып сатсаңдаршы дегенде: «Қойшы, Митрей, сонан не болар дейсің. Еркек басымызға ұят ол. Сен анау бір қабын ала кет. Көже – қатық қыларсың, дейтін еді. Оны Судаков әлі ұмытқан жоқ» (М.Сүндетов Ескексіз қайық, 171-б.), отзывчивость; ср.: «Странно – Мухит обернулся назад, пригляделся к свету – Неужели дядя Канат? – Моя машина, - подтвердил Галымжан - Это степь, отозвался Мукаш, - Путника, потерпевшего беду, не оставляют на полдороге» (С.Санбаев Времена года нашей жизни, с.430); гостеприимство, радушие; ср.: «Жөн-жөн, шырақтарым, жолдарың болсын, - деді Ағыбай да өңін, жылыта қоймай. «Қонақ – ырыс», дейді аталарымыз. Қонақтың келгені жақсы» (К.Жұмаділов. Сәйгуліктер, 13 – 14-б). «Как водится, его угощали и в этом доме. Казахское радушие оборачивалось делом обременительным: сколько домов – столько и угощений. К тому же в доме Абды был приготовлен высший деликатес – вареная баранья голова. И в первый момент Карпов растерялся. Ему доводилось слышать; что по давнему обычаю гостеприимства баранью голову подают особо почетному гостю. Тот делит ее ножом и угощает гостей ниже рангом» (М.Ауәзов Племя младое, с. 325). «Жарқын бұның жұлдызы өзінің ғана емес, өңгенің де көсегесінің көгергенін тілейтін қең қолтық, ақ пейіл адам екенін мықтап ұқты» (І.Есенберлин Алтын аттар оянады, 284-б.); «Әділгерей еріксіз мырс етіп күліп жіберді: - Әй, аңқылдаған ақ қөңіл досым – ай!» (Қ.Жұмаділов Сәйгүлектер, 146-б.); уважительное отношение к старшим, ср.: Салаумәликам! – деп Бозайдар сәлем берді - Әликәсалам! О, батыр жол болсын! – Шымырбай, жасы үлкендігін көрсетіп жөн сұрады - Әлей болсын. Ауданға бара жатыр ем» (М.Скакбаев Ұят туралы аңыз, 266- б.); - Асалаумаға лейкум, Толеке! Ал, жол болсын. Әлей болғай. Амансыңдар ма?! (М.Сүндетов Кызыл ай, 225-б).

Конкретизация гостеприимства проявляется в соблюдении ритуала угощения, отдаривания гостя, например: «Қазақтын жас – жоралғысынан безбес болар» (М.Сералиев Замандастар, 121-б.).

Этнические стереотипы, заложенные в национальном сознании казахов, конкретизируются и упрощаются путем сближения абстрактных понятий с какими-то конкретными образами, расшифровки их путем ритуализированного представления в традициях, обычаях, обрядах, например, знак уважения к старшим, получения от них благословения в этническом стереотипе поведения казаха проявляется в обычае просить благословения у старших, например: «Үлкен кісілердің батасын алып, алдынан бір – бір өтіп шығуым керек» (Д.Досжанов Таразы , 154-б.)

Этнический стереотип отдаривания за радостную весть также ритуализируется в конкретной форме, например: «Сүйінші, сүйінші! Ерқара көкем келді!» (Ж.Еділбаев. Буырқанған бұлақтар, 121-б.).

Этнический стереотип конкретизации абстрактных понятий «Қадамы құтты болсын», «үйдің шырағы өшпесін» ритуализируется в соблюдении обычая подливания масла в огонь, например: «Табалдырықтың алдына жаңа сойылған жас тері төселеді. Оң аяғымен аттаған келін сүрінбесе, таймаса – қадамының құтты болғаны» (Ә.Кекілбаев, Құс қанаты, 33-б.). Келіннің қайын атасының үйіне бірінші рет келгенде, жасайтын ырымын «отқа май құю, отқа салар дейді» , ср. «Жырынды жігіт еді құқық оспан, жүйрік тіл, өткір сөздің алдын тосқан. Өңгертіп отқа құяр берді Оспанға. Сол болды күйеу қосшы оған қосқан».

Свадебный обряд «подливания масла в огонь» первоначально имел религиозную форму т.е. осознавался в форме ценностных представлений религии, когда магические действия были направлены на то, чтобы оградить молодых от всего, что было способно причинить им вред. Огонь был покровителем жилищ, домашним святилищем поэтому «у киргизов - пишет Ч.Валиханов, - невеста при вступлении в новое семейство должна была поклониться огню в большом доме. Невесту, вступающую в новое семейство, женщины вводят в юрту тестя, В дверях она делает обычно коленопреклонение, потом садят ее возле очага на выделанную телячью кожу, чтобы она, невеста, была мягка как шкура, … затем льют в огонь жир, и она падает несколько раз ниц, приговаривая «мать – огонь и жир- мать, награди меня милостью» [159, 55].

Огонь имеет качество очистительное. Очищают; проводя меж двух огней. Такой обряд очищения называется аластау. Отсюда фразеологизм «екі оттың арасынан өткізу» (провести между двух огней).

Определенным стереотипизированным ценностным представлениям, облаченную в религиозную фирму, а затем перешедшую в форму обряда является жертвоприношение (қүрбандық, садақа). Обычно приносят в жертву белого верблюда («ақ түйенің қарны жарылды», или барана с желтой головой (ақсарбас) или белого с лысиной.

Обряд жертвоприношения белого верблюда совершается в радостных случаях, например при возвращении близких людей из опасного похода или дальнего путешествия, при рождении наследника у людей, которые давно этого дожидались. Ақсарбас или белый с лысиной баран также приносится в жертву (садақа) на могилах предков, или в честь какого-то важного события в семье (ақсарбас садақа, боз қасқа садақа) или в жертву аурахам, приговаривая «О, арвах, для тебя именую лунорогого, раздельно-копытчатого с запахом мускуса, или с ушами, подобными баурсаками, или с разрезными ушами, с двумя зубами» [118, 56].

Такие события, как разделение рода на два самостоятельных, заключение мира между двумя враждовавшими родами, победа над врагом знаменовались у казахов принесением в жертву духам предков белой кобылицы (боз бие) или белого жеребенка (боз айғыр).

В национальном самосознании казахов значительное место отводится культу почитания предков. На могилах каялись, приносили присягу. Путнику, которого подвигающаяся ночь заставала в степи, рекомендовалось ночевать возле могил. Проезжая мимо одинокой могилы или кладбища, путник сходил с коня и некоторое время шел пешком в знак уважения к мертвым, стоя лицом к могиле. Если у путника было какое-либо заветное желание, он просил духа, погребенного помочь чтобы оно сбылось. Гнева аруахов боялись. Одно из самых тяжелых проклятий звучало так: «Аруақ атсын!

Духи выдающихся людей пользовались особым почитанием. Именно их имена произносились в особо трудных случаях, например: «Все это произошло так быстро, что никто не успел опомниться. Видели только, как встал свечой вороной конь Карачин – багатура, потому что крепкой веревкой был привязан всадник к седлу. А теперь конь волочился в пыли вместе со своим хозяином, не в силах сопротивляться верблюжьей мощи. Аркан был очень крепок и тоже привязан к луке верблюжьего седла – Аруах … Аруах…! Это кричал Бурундук, призывая в свидетели своей победы души предков» (И.Есенберлин Отчаяние, с. 165).

Почитание предков отчетливо проступает и в погребальной поминальной обрядности. У казахов похороны и поминки были общественным событием, и в них принимал участие род умершего и многие другие роды того же племени. Как только становилось известно о смерти человека, почетные старики шли в дом умершего и приступали к организации похорон. Они устраивали совет (кеңес), на котором решали вопрос о размере затрат. Когда решение о затратах было принято, в разные стороны разъезжались всадники, посланные пригласить окрестное население и живущих в отдалении родственников на похороны (аза). Перед прочтением заупокойной молитвы (жаназа) всем гостям (представителям родов) преподносились дорогие подарки (жол), а также деньги. Помимо подарков, присутствующим раздавали и отрезы тканей (жыртыс). На похоронах старухи в придачу к «жыртыс» могли дать иголки, нитки, шерсть, браслеты, серьги, кольца, украшения, лоскутки, что выражает связь живых с покойником. По представлениям казахов, с помощью оторванного кусочка одежды благодатная сила (қасиет) умершего передается оставшимся в живых. По возвращении похоронной процессии в доме умершего поднимали траурный флаг, обрезали коротко хвост коня умершего, подстригали гриву, подрезали челку и туго завязывали ее на макушке торчком. Это и означало, что конь посвящен умершему. Такой конь весь год ходил на свободе, нагуливая жир, и на нем никто не ездил. При перекочевках его накрывали черной попоной, надевали седло покойного, на которое клали его лучшую одежду, а на луку седла надевали задом наперед его зимнюю шапку. Сравним описание траурного обряда, совершенного в доме Божея: «Они созвали на совет еще несколько стариков. И прежде всего Байдалы исключил из числа приглашенных аулы Кунанбая. Вестники печали на лучших выхоленных конях понеслись во все стороны по аулам обширного Тобыкты, на соседние земли Керей, Мамай и даже в отдаленные племена, расположенные близ Каркаралинска.

Байдалы с остальными стариками всю ночь не смыкал глаз. К восходу солнца возле юрты Божея была поставлена самая большая юрта Суюндика, вещей в нее не вносили, только весь пол застлали коврами. С правой стороны установили большую кровать с костяными украшениями, покрытую черным ковром. На этой постели тело Божея должно было оставаться до окончания прощального торжества.

Когда умершего вынесли из его юрты, дочери и остальные женщины зарыдали еще громче. Божея уложили на кровать, и тогда Байдалы принес и своей рукой укрепил с правой стороны юрты траурное полотнище. Это было самым большим знаком почитания покойного, знаком печали: траурный стяг, укрепленный на острие пики.

Этот стяг, водруженный Байдалы с правой стороны траурной юрты на другой же день после смерти Божея, свидетельствовал о том, что память покойного будет почтена особо торжественно. Это означало прежде всего, что почитание его памяти не прекратится в течение целого года, после чего будет устроен ас – поминальный пир.

По другому старому обычаю была совершена общая молитва, и к двери траурной юрты с противоположных сторон подвели двух коней и привязали к косяку, один был огромный, жирный, темно-серой масти.

Увидев коней, напоминавших о живом, чтимом всеми Божее, толпа не выдержала: подняла новый горький плач. Байдалы пришел в себя раньше других. Он приблизился к темно-рыжему коню, привязанному у правого косяка.

О, бесценный Жануар! – обратился к коню – умер твой хозяин, осиротел ты, несчастный!

И, подойдя к нему, он срезал его челку, потом захватил хвост и, хрустя ножом по конскому волосу, отрезал его вровень с коленками. Так же он подстриг и темно–серого коня. Потом оба меченых коня были отпущены в табун на отгул. За год отдыха они разжиреют, и тогда их забьют на поминки хозяина. Байдалы посмотрел вслед коням.

У темно – серого – грива и хвост черные. Пусть он и будет траурным конем. Во время кочевок он будет ходить под седлом хозяина, покрытый черным, - решил он.

Здесь же, у траурного стяга, старейшины решили, какое количество скота и имущества следует выделить на похороны» (М.Ауэзов. Путь Абая, с.160-162).