Религиозно-политический этнонационализм и терроризм в полиэтноконфессиональном обществе на Северном Кавказе

3.1 Религиозно-политический этнонационализм и терроризм в полиэтноконфессиональном обществе на Северном Кавказе

В России особая активность исламских радикалов стала отмечаться в конца 80-начала 90-х годов ХХ в. в республиках Северного Кавказа, где ими проповедовались идеи всеобщей исламизации населения. В эти годы наблюдался рост числа приверженцев исламского радикализма в форме ваххабизма, особенно в Чечне и Дагестане, их стремление подчинить своему влиянию официальные культовые учреждения, а также противопоставить верующих органам власти, создание ими религиозно-политических структур и вооруженных формирований, укрепление контактов с руководителями некоторых экстремистских движений как внутри страны, так и за ее пределами. Последователи «чистого ислама» в Дагестане, а затем и в Чечне, заявляли, что на земле должен действовать только закон Аллаха, а все другие законы, написанные людьми, не подлежат исполнению. И для установления всеобъемлющего божественного закона необходимо объявить джихад.

Таким образом, на Северном Кавказе наряду с возрождением и заметной политической активизацией традиционного ислама появляется и постепенно утверждается ранее мало известное здесь течение ислама - ваххабизм, представляющий собой ярко выраженное религиозно-политическое движение в суннитском исламе. Как показывает анализ деятельности сторонников религиозно-политического экстремизма на постсоветском пространстве, они стремятся путем демагогии, организации беспорядков, актов гражданского неповиновения дестабилизировать и разрушить существующие общественные структуры для достижения своих целей. При этом, как правильно замечают специалисты, «широко используют силовые методы - террористические акты, партизанскую войну и т. д.; в принципе отрицают переговоры, соглашения, компромиссы, основанные на взаимных уступках».

Для обоснования возможности насилия над всеми, кто не подчиняется воле Аллаха, ваххабитами используется известная концепция, согласно которой мусульманин обязан побуждать всех следовать предписанному шариатом и предотвращать совершение запрещенного им. Этот принцип закреплен в ряде стихов Корана, который, например, гласит: «И образуется из вас община, которая будет призывать к добру, побуждать к предписанному и отвращать от запретного» (3:104). Порядок выполнения этой обязанности усматривают в следующих словах Пророка: «Если кто-нибудь из вас увидит нечто запрещенное шариатом, то пусть изменит его своей рукой, а если не сможет сделать этого рукой, то пусть остановит грех своим языком, а если и так не сможет, то - хотя бы своим сердцем, и это будет самым слабым проявлением веры!». Для обоснования своих действий ваххабиты же делают акцент на первой части данного высказывания - предотвращении отклонений от шариата «рукой», то есть насильственным путем. Главная угроза общественной безопасности РФ со стороны религиозно-политического экстремизма заключается в его стремлении навязать обществу модель «исламского государства» на основе жесткого, вплоть до вооруженного подавления инакомыслия.

Как пишет известный российский исламовед А.А. Игнатенко, «внедрение ваххабизма обязательно приводит (об этом свидетельствует 30-летний опыт его распространения в мире) к следующим сугубо негативным для общественной стабильности и государственной безопасности последствиям: раскол национального мусульманского сообщества в той или иной стране; создание из части расколотого национального мусульманского сообщества (она может быть небольшой) активной антисистемной (антиобщественной и антигосударственной) группы или групп; включение этой группы (групп) во всемирную сеть ваххабитских организаций с единой идеологией, централизованным руководством, внешним финансированием и, естественно, идущим извне, из ваххабитского центра (центров) политическим целеполаганием; распространение идеологии религиозной и национальной нетерпимости и вражды, реальное осуществление религиозной дискриминации и сегрегации в тех зонах, где ваххабизм сумел закрепиться; теоретическое оправдание насилия, экстремизма и терроризма в отношении всех тех, кто провозглашается «неверными»; активное ведение вооруженной борьбы или осуществление террористических актов против «неверных».

Исламские радикальные структуры в Южном федеральном округе, в том числе и Дагестана, тесно связаны с радикальными исламистскими организациями за рубежом, за которыми просматриваются геополитические интересы, как государств исламского мира, так и ряда западных держав. Специальные службы и неправительственные организации этих стран стремятся обеспечить благоприятные условия для оказания выгодного им воздействия на развитие политической, экономической и религиозной ситуации в Дагестане и регионе в целом. Они рассматривают Дагестан в качестве плацдарма для утверждения своего духовного и политического влияния на Северном Кавказе и других мусульманских регионах России. Об участии зарубежных исламистов в экстремистской и террористической деятельности на территории Северного Кавказа, Дагестана свидетельствуют некоторые факты. 16 декабря 2005 года ФСБ РФ официально подтвердила факт уничтожения в ноябре в Дагестане международного террориста Абу Омара Ас-Сейфа. Директор ФСБ России Николай Патрушев сообщил, что спецслужбы в Дагестане уничтожили представителя международной террористической сети «Аль-Каида» на Северном Кавказе Абу Омара. Абу Омар «получал и распределял поступавшие из-за рубежа финансовые средства на ведение диверсионно-террористической деятельности в России», сказал представитель ЦОС ФСБ. Абу Омар периодически встречался с Масхадовым, Басаевым, Хаттабом, Садулаевым, другими главарями бандформирований и финансировал их террористическую деятельность. «Уничтоженный представитель «Аль-Каиды» принимал непосредственное участие в планировании и подготовке террористических актов, занимался религиозно-политической пропагандой экстремистской направленности», – сказал представитель ФСБ. До 2005 года Абу Омар, по данным российских спецслужб, находился на территории Ингушетии, а в 2005 году перебрался в Дагестан «для решения стратегической задачи – переноса диверсионно-террористической деятельности в эту республику», заявляет ФСБ России.

Для создания и функционирования исламских радикальных организаций необходимы в первую очередь деньги, оружие и надежное убежище (ДОУ). Финансовые средства используются на следующие цели: создание материально-технической базы (компьютерное обеспечение, современные средства связи, транспорт, современное оружие); вербовка новых членов; боевая подготовка ударных отрядов и наемников; подготовка и проведение акций; обеспечение поддержки членов организации на местах и за границей (подготовлены «спящие», т.е. скрытые агенты, они ждут команду, но не знают, какое им дадут задание, и находятся в постоянной готовности); проведение социальных кампаний с целью переманить на свою сторону сочувствующих (строительство больниц, школ, приютов; материальная помощь остро нуждающимся людям); PR акции в СМИ для придания своим организациям имиджа борцов за свободу, справедливость и защиту интересов широких слоев населения.

Современные религиозно-политические экстремистские и террористические организации на Северном Кавказе, в Дагестане финансируются за счет внешних и собственных (внутренних) средств путем создания сетевой инфраструктуры источников. Самофинансирование достигается именно за счет внутренних источников - доходов от легальной деятельности, а также денег, поступающих от полулегальных и криминальных структур. Немалую долю составляют и внешние источники: денежные инъекции религиозных, гуманитарных, благотворительных и иных организаций, состоятельных частных лиц; целевой сбор пожертвований, которые в основном осуществляются через определенные религиозные и социальные группы стран Запада и Ближнего Востока.

На основе анализа научных публикаций и материалов периодической печати и собственных наблюдений относительно движения ваххабизма на Северном Кавказе можно сделать некоторые обобщающие выводы.

Во-первых, движение ваххабизма можно квалифицировать как имеющую двойственную природу религиозно-политическую организацию. С одной стороны, налицо признаки секты, с другой стороны - политической организации.

Во-вторых, движение имеет неадекватное своей численности политическое влияние в силу своей идеологической специфики, финансовых возможностей, режиму благоприятствования некоторых чиновников в центре и на местах.

В-третьих, ваххабизм в ближайшей перспективе будет оставаться одним из самых активных движений в силу названного нами ряда объективных причин.

В-четвертых, на Северном Кавказе имеются объективные и субъективные условия для дальнейшего распространения идеологии ваххабизма.

В-пятых, ваххабизм, в частности, его северокавказский вариант, имеет много общего с суданским его вариантом в силу того, что наложение ваххабизма на местные религиозные традиции привело к его относительной трансформации и, следовательно, изучать северокавказский ваххабизм необходимо с учетом этих факторов.

Северокавказский вариант ваххабизма проявил себя как деструктивная религиозно-политическая сила, связанная с международным терроризмом и сепаратистскими группировками в регионе. Деятельность религиозно-политических экстремистов и террористов привела также к росту этноконфессиональной нетерпимости и обострению социально-политической и религиозной ситуации в регионе.

Терроризм – многомерное социально-политическое явление, в основе которого находятся социально-экономические, политические, конфессиональные и этнические факторы. Особенно серьезную угрозу вызывают террористические и экстремистские проявления на Северном Кавказе при активном влиянии из-за рубежа. Зарубежные исламистские экстремистские центры ставят целью побуждение элит и населения Северного Кавказа к выходу из состава Российской Федерации, и ориентировать их на страны исламского мира [12, С. 81].

В своем обращении к населению республики террористы предупреждают о том, чтобы они не находились «вблизи сотрудников МВД, ФСБ, Прокуратуры, судов, чиновников марионеточного правительства, их зданий и транспорта. Все они являются легитимными военными целями моджахедов и в любое время могут быть атакованы». В обращении от 10 сентября 2006 года дагестанского джамаата «Шариат» говорится: «по шариату тот, кто носит милицейскую или иную форму армии шайтана, даже если он называет себя «мусульманином»…, является врагом, с которым предписано воевать».

Роль ислама в общественно-политической жизни республик Северного Кавказа с каждым годом усиливается, соответственно увеличивается политическое влияние традиционных исламских институтов. Вместе с тем ислам не стал консолидирующим фактором для северокавказцев, среди которых по-прежнему преобладающим является фактор этнической и общинной принадлежности, что также сыграло свою роль в развитии и эскалации религиозно-политического конфликта. Взаимосвязь этнического и религиозного факторов способствовала тому, что в ходе многочисленных конфликтов ислам на Северном Кавказе используется для упрочения своих позиций и усиления политического влияния различными политическими, в том числе сепаратистскими и другими деструктивными силами.

В первую очередь мы должны создать благоприятные условия для обеспечения занятости, для того, чтобы каждый дагестанец мог заработать честным трудом, имел возможность приобрести или построить жилье, получить качественное образование и медицинское обслуживание, другие социальные услуги, гарантированные государством. Если не сосредоточить внимание на этих и других жизненно важных вопросах, которые больше всего волнуют людей, все наши усилия, направленные на борьбу с экстремизмом, оздоровление общественно-политической обстановки, не дадут ожидаемого результата. В полную силу необходимо задействовать потенциал средств массовой информации, наших высших и средних учебных заведений, научной и творческой интеллигенции, институтов гражданского общества, религиозных организаций, опыт старшего поколения дагестанцев, участников Великой Отечественной войны, ветеранов труда.

Требуется комплексный подход к осуществлению противодействия религиозно-политическому экстремизму и терроризму, который включал бы в себя меры регулирующего, запретительного и профилактического характера. Как показывает анализ международного и национального опыта по противодействию религиозно-политическому экстремизму и терроризму, наиболее эффективными в этой области мерами являются совершенствование правовой базы, укрепление и совершенствование деятельности спецслужб, усиление борьбы с финансированием религиозно-политического экстремизма и терроризма, а также активизация разъяснительной и пропагандистско-идеологической работы.