Введение

После Французской революции 1789 года среди просвещенного дворянства возрос интерес к демократическим идеям, и в частности к вопросу о положении женщины. В дворянских салонах дамы делаются заметными благодаря своей образованности, уму и активности. В это время в России широкую популярность получает романтическая литература, и особенно произведения Жорж Санд, где идеи просвещения, а также эмансипации женщин были определяющими. Но пока литература еще не могла овладеть предметом и ограничивалась отдельными чертами, которые все еще не объясняли достаточно данный вопрос.

Во второй половине XIX века широкое хождение получили демократические идеи. Звучали требования освободить общество от бремени патриархальных структур – с точки зрения радикальной интеллигенции, это предполагало не только устранение существовавших классовых различий, но и отмену тогдашней системы взаимоотношений между полами. Появление Ж. Санд в литературе было свидетельством важных перемен, которые произошли в ее сознании под воздействием общественных процессов того времени.

Жорж Санд – псевдоним Авроры Дюдеван. Эти два имени относятся к разным периодам бытия этой женщины. Между ними – рубеж, воздвигнутый общественными переменами, узлом которых стала Июльская революция 1830 года. Аврора Дюдеван была замужем за Каземиром Дюдеваном, но брак оказался не из счастливых. Главное, что характеризовало молодую женщину в этот период, – это ее стремление обеспечить себе независимость. События в Париже позволяют ей сделать такой шаг, как уйти от мужа, и 4 января 1831 года она уже находится в столице Франции, где начинает работать в газете Делатуша «Figaro».Так Жорж Санд вступает в новый период своей жизни, столь непохожий на ее мирное прозябание в провинции.

Влияние новых времен запечатлелось в судьбе многих известных женщин той эпохи. Но перемены в жизни Ж. Санд в начале 30-х годов XIX века еще поразительней: с пассивностью покончено, свобода ничего не делать и ни за что не отвечать отвергнута как состояние зависимости и рабства; этой свободе приказывать домашней прислуге она предпочитает необходимость трудиться, так как это вместе с материальной самостоятельностью дает действительную свободу выбирать и решать самой за себя. Начинается активная литературная и общественная деятельность Ж. Санд. В годы Реставрации разрыв Ж. Санд с мужем и переезд в Париж были бы просто скандалом и преступлением против нравственности. В Париже 1831 года это воспринимается как освобождение личности. Чтобы женщина решилась на подобный поступок, понадобилось такое событие, как Июльская революция, которая при всей ограниченности своих политических результатов способствовала принципиальному обновлению нравов. Именно таков смысл замечания самой Жорж Санд о том, что в Париже «господствует свобода если не общественная, то по крайней мере индивидуальная»[1].

Темой нашего исследования стал «Женский вопрос в романистике Жорж Санд». Эта проблема волновала и будоражила европейское общество в XIX веке, а так же не утратила своей актуальности и сегодня, когда женщина уже имеет активную жизненную позицию.



1. Биография Жорж Санд и общая характеристика её творчества

Вечером 1 июля 1804 года у Мориса Дюпена, аристократа из старинной фамилии, чьими предками были даже короли, и Софии-Виктории Делаборд, дочери птицелова, родилась девочка. Ее назвали в честь бабушки, любимой матушки Мориса, – Авророй.

Но общество с осуждением смотрело на столь неравный брак. Мать Мориса не приняла невестку, и детство Авроры прошло меж двух огней – бабушкой и мамой.

Софи не получила никакого образования, но от природы была поэтична и обладала врожденным чувством красоты. Будучи «из народа», она считала себя лучше всех аристократов мира. И Аврора унаследует эту черту матери – обладательница аристократических манер, дама высшего света, она всегда будет подчеркивать свое происхождение, не считая это унизительным.

Через четыре года Морис Дюпен погиб, и бабушка взяла маленькую внучку к себе, в имение Ноан. Софи не возражала, не желая лишать дочь лучшего будущего.

Авроре полюбилась сельская жизнь. Ей доставляло радость бегать с деревенскими детьми, ухаживать за ягнятами, слушать рассказы мяльщика конопли. Бабушке-аристократке, правда, это не очень нравилось: она хотела прежде всего воспитать из внучки утонченную светскую даму. Подчинить Аврору было невозможно, зато привить любовь к музыке и литературе не составило труда.

И все же она мечтала вернуться к маме, ее не пугала бедность, в которой пришлось бы жить. Аврора Дюпен-старшая пыталась внушить внучке, что ее мать «погибшая женщина». Девочка бунтовала. И тогда бабушка отдала ее на обучение в монастырь.

Аврора с раннего детства задавалась вопросами: «Зачем я существую? Зачем весь этот свет? Зачем старые графини?»

В женском августинском монастыре ее прозвали «записной книжкой» – уже тогда она с удовольствием вела записи в дневнике: «Увы! Мой милый отец Вилель, я часто пачкалась чернилами, тушила свечку пальцами < …>Я засыпала на уроках закона Божия, я храпела на мессе, я говорила, что вы некрасивы< …> За эту неделю я сделала, по крайней мере, 15 грубых ошибок по-французски и 30 по-английски <… > Это мой грех, это мой грех, это мой тягчайший грех»[2].

Шло время. Авроре исполнилось 15 лет, из чертенка неожиданно для всех она превратилась в ангельски послушную девушку. Однажды, прогуливаясь по крытой галерее монастыря, юная послушница зашла в церковь, чтобы посмотреть вблизи на монахинь, пришедших молиться: «Мне показалось, что звезда, как бы вписанная в витраж, затерянная в необъятном пространстве, внимательно смотрела на меня. Пели птицы. Вокруг были покой, очарование, благоговейная сосредоточенность, тайна, о которой я никогда не имела представления<…> У меня закружилась голова < …> Слезы потоком хлынули из глаз < …>»[3] Она решила, что быть монахиней – ее призвание, и стала думать о вступлении в монастырь. С отчаянностью, столь свойственной ее характеру, Аврора начала работать до полной потери сил, была готова подметать кладбище, выносить мусор, делала все, что ей говорили, и буквально не спала и не ела.

Это всех насторожило. «Вы стали грустной, мрачной, какой-то исступленно-восторженной. – сказал ей аббат де Премор. – В наказание я велю вам вернуться к играм, к невинным развлечениям, свойственным вашему возрасту»[4]. Аббат, видя в девочке восторженную, поэтическую душу, понимал, что на пути монахини она не обретает счастья.

Вновь став зачинщицей всех игр в монастыре, вернув внимание своих подруг и монахинь, в глубине души Аврора твердо решила, что не отступится от желания принять постриг. Но письмо бабушки все изменило – мадам Дюпен настоятельно просила внучку вернуться в Ноан, что бы выдать ее замуж. В 1822 году Аврора Дюпен стала супругой Казимира Дюдевана. Замужество не принесло ей счастья. Они c супругом были разнми людьми. Казимир находил удовольствие в охоте, интересовался политикой и любил выпить, он не понимал влечения Авроры к книгам. А она жаждала знаний, читала труды философов, с интересом изучала естественные науки. Ее природное чувство красоты проявлялось в понимании музыки, в рисовании, поэзии.

Этот союз не смогли сохранить даже дети, которых они очень любили.

В 1831 году Аврора бросила семью и уехала в Париж, оставшись без денег, без дома, без поддержки. Засунув руки в карманы, голодная, она бродила по Парижу в поисках работы, и твердо знала, что в Ноан она не вернется.

Ее приняли журналистом в сатирический журнал «Фигаро». Его редактор Анри де Латуш, человек, «создавший больше авторов, чем произведений»[5], был учителем Оноре де Бальзака, Шарля Нодье.

Первый свой роман «Роз и Бланш» Аврора написала вместе с Жюлем Сандо. Встретив Жюля, Аврора вновь почувствовала вкус жизни. Их сближали интересы, мечтательность, поэтичность. Все, что им нужно было, чтобы чувствовать себя счастливыми: две котлеты и сыр, мансарда с видом на Нотр-Дам и на реку, работа, чтобы оплатить жилье и еду. Но союз этот не был долгим – Жюль и Аврора расстались. «Мои мечты были всегда слишком возвышенными»[6] – скажет она. Однако с ней навсегда остался псевдоним Жорж Санд, под которым она стала известна не только во Франции.

Она продолжает много, неутомимо работать, выпуская по роману в год. Когда-то Аврора мечтала хотя бы увидеть В. Гюго, О.де Бальзака, а теперь они говорят о ее таланте. Она знакомится с известными писателями, музыкантами, поэтами. Вот лишь немногие имена: Альфред де Мюссе, Ференц Лист, Гюстав Флобер, Шарль Сент-Бёв, Эжен Делакруа, Проспер Мериме, Полина Виардо, Иван Сергеевич Тургенев…

Однако кровь ее застыла от вечной работы за столом, оставшись одна, лишенная радости дарить свою любовь, она забыла, что еще молода, а ее душа словно уснула…

Жорж Санд и Фредерик Шопен познакомились в 1837 году в Париже. Она сразу обратила внимание на молодого музыканта, впечатлительного, тонкого и талантливого. Он после этой встречи отметил: «Какая несимпатичная женщина эта Санд! Она действительно женщина? Я готов в этом усомниться»[7] Во многом их вкусы расходились, но красота, музыка объединили две прекрасные души.

Шопен нашел в Жорж Санд силу, которая влекла его и помогала ему; Аврора могла оценить его, вдохновить, дать совет и не требовала ничего для себя.

В 1841 году из Парижа семья перебралась в Ноан. Там они провели пять незабываемых лет.

С утра до вечера взрывы музыки, раздававшиеся из комнаты Шопена, смешиваясь с ароматом роз и пением птиц, долетали до Жорж Санд, которая работала в своем кабинете на верхнем этаже. В.А. Моцарт и И.С. Бах не сходили с пюпитра. Делакруа, для которого оборудовали мастерскую в Ноане, Шопен, сын Авроры Морис, уже 20-летний юноша, начинали разговоры об искусстве, а она слушала. В это время Жорж Санд работала над романом «Консуэло». Полина Виардо, талантливая певица и друг семьи, служила прообразом героини.

Они создали свой театр. Разыгрывали сценки, танцевали комические балеты. Словом, каждый любил и творил свои шедевры…

Шопен любил Жорж Санд; она испытывала к нему нежную материнскую любовь. Она восхищалась гением музыканта; он уважал прекрасную писательницу. Но самые святые и дорогие сердцу чувства легко уязвимы, они хрупки, и малейшее недоверие может их разрушить. «Доброжелатели» начали настраивать Фредерика Шопена против Жорж Санд. И преуспели… «Я прощаю вас и отныне не пошлю вам ни одного упрека…»[8] – написала она в своем последнем письме Шопену.

Жизнь Жорж Санд не была идеальной, но ее освещала глубокая вера в Идеал. Тяга к любви, к красоте, к природе, Богу нашли отражение в ее жизни и литературных творениях.

К своему творчеству Жорж Санд всегда относилась спокойно, не придавая ему большого значения, главным оставалось любить. И в конце жизни она, бабушка, дарила свою горячую любовь внукам…

Была ли Жорж Санд счастлива? Несомненно, ведь для этого нужно совсем немного. «Мне пришлось достаточно потрудиться, чтобы остаться доброй и искренней. Но вот я очень стара… Я совершенно спокойна, моя старость так же целомудренна своим рассудком, как и своими делами, ни малейшего сожаления о молодости, никакого стремления к славе, никакого желания денег, разве только чтобы оставить моим детям и внукам… Я чувствую, что могу быть полезной более лично, более непосредственно. Я достигла, не знаю как, большого благоразумия… Как всегда, я верующая, бесконечно верующая в Бога. Ошибаются, думая, что в старости все идет на убыль»[9].

В июне 1876 года Жорж Санд умерла.

 

2. «Женский вопрос» в творчестве Жорж Санд

Первый шаг к самоутверждению заключался для Ж. Санд в решении «женского вопроса» или эмансипации женщин.

Но прежде следует разобраться, что понимается под этим понятием. В социологии «женский вопрос» это комплекс социальных проблем, включающий проблемы положения женщины в обществе и семье, охраны материнства и младенчества, путей освобождения женщины от угнетения.

Само слово «эмансипация» происходит от латинского глагола emancipare – освобождать ребёнка от отцовской власти или, в более широком смысле, отказываться от каких-либо полномочий или прав собственности, причём формально эти полномочия и права не уничтожались, а передавались другому лицу, и «эмансипируемый» таким образом обретал не свободу, а нового властителя.

В 30-х годах XIX века Жорж Санд мечтала о реформе брака – закону, превращавшему замужнюю женщину в безропотное и бесправное существо, она противопоставляла союз сердец и интеллектов, ревностно оберегающих семейное счастье. Только что закончился ее бракоразводный процесс, доставивший ей немало огорчений и унижений, потому ее особенно занимали проблемы семьи. Она согласилась написать для основанной аббатом Ламенне газеты «Ле Монд» ряд публицистических статей, посвященных женскому вопросу, под общим названием «Письма к Марсии» (1837). Марсия, рассудительная, но разочарованная женщина, не находит утешения в религии, не видит в обществе достойного человека, с которым она могла бы связать свою жизнь; ее друг, под именем которого выступит автор писем, советует ей искать идеал в повседневных делах и, презрев богатство и брак по расчету, прежде всего думать о величии женского достоинства. «Письма к Марсии» обрели форму морального кодекса, в котором развиты положения о равенстве женщин и мужчин. «Многие мужчины стараются теперь проповедовать на основании психологии и физиологии, что мужской организм выше организма женского<…> Если женщина ниже мужчины, пусть ее освободят от всех уз, пусть не предписывают ей ни постоянства в любви, ни законного материнства, пусть относительно ее уничтожат даже законы, защищающие жизнь и собственность, пусть против нее ведется война безо всякой церемонии. Законы, цель и дух которых она будто бы не имеет возможности оценить так же хорошо, как те, кто их создает, – эти законы были бы бессмысленными».

Ставя вопрос о положении женщины во французском обществе, Жорж Санд едва ли не впервые увязывает личную свободу женщины с общей проблемой социального освобождения. Она утверждает, что независимое положение женщина может завоевать лишь тогда, когда общественный строй будет основан на принципах равенства и свободы, когда мужчины наравне с женщинами не будут ощущать социальный гнет в своей повседневной жизни: «Женщины возмущены против рабства; пусть они ждут того времени, когда мужчины станут свободными, так как состояние всеобщего гнета несовместимо со свободой. Подождите, и ваши идеи восторжествуют. Ждать, быть может, остается недолго, на что так надеется одна группа людей и чего так страшится другая»[10]. Взгляд Жорж Санд на положение женщины в обществе позволяет ей прийти к выводу, что во времена античности и в эпоху Возрождения женщина занимала более почетное положение, играла более значительную роль в духовной жизни государства, нежели, например, при Людовике XV, в эпоху разнузданного разврата, нанесшую браку смертельный удар.

Всецело поддерживая идею семьи, Ж. Санд вместе с тем осуждает тех, кто мыслит брак как союз неравных; при таких условиях ретрограды способны сделать его ненавистным и унизительным. По мысли автора «Писем к Марсии», корень зла таился не только в недостатках гражданского кодекса и в извращении нравов. В том, что униженная женщина с рабской покорностью смирилась со своим положением, повинна религиозная система воспитания, так как единственной нравственной поддержкой, предоставленной женщине, была религия, и мужчина, освободившись от своих общественных обязанностей, почел за благо, чтобы женщина соблюдала христианские предписания о страдании и молчании.

Жорж Санд слыла нигилисткой в вопросах морали, разрушительницей семейных устоев, убежденной противницей официального брака. Даже в начале ХХ века историк французской литературы Луи Мегрон усматривал пагубное влияние ее романов на нравы французского общества.

Репутация борца за освобождение женщины создала ей во всех кругах общества много друзей, но еще больше врагов. Романтическая прелесть, которой были исполнены ее героини, соблазнила не одно женское сердце своей проповедью свободы.

В «Истории моей жизни» Ж. Санд пишет о том, что ее разрыв с мужем в 1831 году был выражением протеста не только против конкретного человека, сколько против общественной традиции, которой был подчинен и этот человек. Для него было невозможно, оставаясь в рамках этого закона, сделать что-либо, что могло бы прекратить или облегчить состояние унизительной зависимости, на которую ее обрекал традиционный семейный уклад. Очевидно, вполне зрелые взгляды Ж. Санд в момент написания «Истории моей жизни» позволили ей обобщить свою семейную драму в более широком социальном плане, чем она могла сделать в 1831–1832 годах, едва начав свою общественную деятельность. Тем не менее уже тогда она в своей жизни ищет освобождения не от человека, с каким ее связывает закон, а от ложной общественной морали, пренебрегающей истинным счастьем индивида. Жорж Санд умерла в 1876 году, когда ее писательская слава прочно утвердилась во Франции и за ее пределами. Виктор Гюго в своем надгробном слове говорил: «Я оплакиваю мертвую и приветствую бессмертную. Я любил ее, восхищался ею, благоговел перед ней<…> Я славлю ее за то, что она была великой, и благодарю ее за то, что она несла людям добро<…> Разве мы ее потеряли? Нет… Великие люди исчезают, но не превращаются в прах<… > Жорж Санд была мыслью; она вне плоти, и вот она свободна; она умерла, и вот она жива. Жорж Санд останется гордостью нашего века и нашей страны»[11].

Имя Жорж Санд неотделимо от блестящего периода французской литературы XIX века.


Информация о работе «Женские образы в романистике Жорж Санд»
Раздел: Зарубежная литература
Количество знаков с пробелами: 37088
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 0

Похожие работы

Скачать
218126
0
0

... героев и сильно возвысилось самосознание героинь. Натуральная школа настойчиво искала обыденных, будничных, подлинных коллизий и их разрешения. И здесь уже начинался отход от специфической жоржсандовской трактовки проблемы эмансипации. Ж. Санд стремилась дополнить критику существующих порядков утопий, идеальными отношениями. Но так как в России уже слишком трезвым был реализм натуральной школы, ...

Скачать
85565
0
0

... сделала посвящение, выраженное в трех афористичных словах: «Умерший любит нас». Но, вместе с тем, это был публицистический роман, осуждавший войну, разорение народа, развращение личности, разделение людей на рабов и господ» [39, 91]. Таким образом, роман Н.Д. Хвощинской «Большая Медведица» получил неоднозначную оценку критиков XIX столетия. 2.2 Образ матери Верховского Одной из представителей ...

Скачать
130223
1
0

... , чуждо, многое привлекает, еще больше не­понятно, многое усваивается и перенимается, хотя без понимания, поверхностно, приноровляясь к иному уровню. Глава 3 Пореформенная Россия в романе И.А.Гончарова «Обрыв» 3.1.Отношение И.А. Гончарова к пореформенной России Историки-русисты создали ряд ценных работ по социально-экономической истории России середины XIX в., т. е. в том круге исторических ...

0 комментариев


Наверх